Тайна Пернатого Змея

Должен заметить, что Феликс с большим вниманием, не пропуская ни слова, слушал господина Казена на некоторых уроках географии. Я говорю «на некоторых уроках», потому что страны обыкновенные, цивилизованные, его почти не интересовали, Феликса влекло лишь таинственное и неведомое. Его нельзя было заинтересовать рассказом о рельефе Парижского бассейна или Арморикенского массива… Ему нужны были непроходимые джунгли, пустыни, водопады, развалины городов, оплетенные лианами… Его манили белые пятна на картах, он бредил сказочными горами и неведомыми планетами.

В остальном, повторяю, Феликс был самым спокойным мальчишкой на земле. Если он и любил заблудиться в девственном лесу или штурмовать Марс и Венеру, то только заедая лакомым бутербродом с паштетом или блинчиком с черничным вареньем.

Поболтав в пути о том о сем, мы дошли до площади. Утренние уроки должны были вот-вот начаться, и господин Казен ждал нас на пороге школы. Сегодня нам предстоял очень интересный урок. Куда более интересный, чем я предполагал вначале.

Должен добавить, что, несмотря на всю его увлекательность, я ни о чем не догадывался в течение всего дня.

И только к вечеру приключение начало плести вокруг нас свои таинственные сети.

2. Астек… в универмаге

К середине дня солнце пригрело серые дома Фабиака. Но проглянуло оно ненадолго, из долины пополз туман, небо стало совсем свинцовым, а ветер порывистым и холодным.

На вечерних уроках все мы то и дело поглядывали в окна, ожидая появления первых снежных хлопьев. Однако зимние бабочки все еще не решались начать свой полет над нашими склонами.

Если бы выпал снег, все школьники Фабиака, мечтающие о катке и снежках, радостно вздохнули бы. Класс наполнился бы нетерпеливым скольжением ботинок и калош по полу. Но серый тон неба, бурные порывы ветра, неистовый шквал, пригибавший к земле буки и ели в лесу над деревней, отбивали всякую охоту выйти на улицу. По правде говоря, мы чувствовали себя отлично в тиши и тепле обжитого класса, где под сурдинку посапывала набитая поленьями печка и размеренным, спокойным шагом расхаживал между рядами господин Казен. Он вел занятия со «старшими» мальчиками и девочками. С подготовительным и начальным классами занималась госпожа Казен.

Серая блуза учителя время от времени задерживалась вдруг у окна. Он вглядывался в пустынную площадь и угрюмое небо. Потом господин Казен оборачивался лицом к классу, поглаживал свои усики с проседью, поправлял очки на носу и склонялся над нашими тетрадями.

Вдруг он посмотрел на меня. На квадратном лице школьного учителя, увенчанном щеточкой серебристых волос, из-за стекол очков поблескивали глаза. Что в них? Ирония, тревога? Или господин Казен предчувствовал, что должно было произойти?

Незадолго до конца занятий старший класс, в котором я учился вместе с Феликсом Ляпюжадом и еще с двенадцатью учениками, был занят рисованием.

Господин Казен установил на подставке великолепный желтый кофейник. Мы нацеливались на него нашими карандашами, держа их в вытянутой руке, чтобы примерно установить его пропорции. В это же время наш преподаватель помогал среднему классу познавать все прелести грамматики.

Феликс нагнулся ко мне.

— Я бы предпочел, — сказал он вполголоса, — свободную тему.

— И что бы ты нарисовал?

— Кортеса[2], берущего в плен Монтесуму[3]

. В красках.

Мария Лестрад, сидевшая впереди нас и услышавшая ответ Феликса, насмешливо прошептала:

— А не предпочел бы ты изобразить Кортеса, пьющего свой утренний шоколад?

Феликс пожал плечами. Он предпочитал не отвечать. Прежде всего — чтобы не привлекать внимания господина Казена. А кроме того, что там ни говори, девчонкам никогда не понять страсти путешественника.

Этот короткий, но странный диалог требует объяснения. Темой утреннего урока географии была Мексика, и господин Казен остановился на некоторых сведениях по истории этой страны.

Он рассказал нам о древних культурах Центральной Америки, о народах, населявших в древности эту страну, — о тольтеках и астеках. Последние основали в 1325 году город Теночтитлан, ныне Мехико. Теночтитлан! Музыка этого сложного названия звучала божественно в ушах Феликса Ляпюжада. Он живо представлял себя участником раскопок астекских городов, погребенных в глубине джунглей много веков назад.

Господин Казен ярко описывал нам вторжение испанцев во главе со знаменитым конкистадором Фернандо Кортесом, который пленил императора астеков Монтесуму II и казнил его в 1519 году.

Учитель рассказал нам, как жили эти индейцы до прихода завоевателей. Основной их пищей была кукуруза, но они уже знали и некоторые бобовые растения, выращивали дыни, помидоры, перец, ваниль, хлопок. Они культивировали какао и из зерен этого удивительного плода готовили напиток, который называли «шоколад». Испанцы не замедлили оценить шоколад по достоинству и распространили его по всей Европе. Астеки, как и их современные потомки, пили пульку, алкогольный напиток, напоминающий крепкое пиво; они получали его из маслянистого растения, листья которого идут на производство текстильного волокна.