Тайна Пристройки 3

И потому я выхожу к вам, вооружившись иллюзией вменяемости, которая есть у столь многих из нас.

А.Д. Баттон, вице-маршал авиации

Льюис припарковался позади двух полицейских машин у отеля «Хауорд», перед главным входом которого стоял полицейский в форменной фуражке с черно-белыми клетками. Его коллега в такой же униформе охранял вход в прилегающее владение ниже по Бэнбери-Роуд.

– Кто расследует случившееся? – спросил Морс первого полицая, проходя через фойе, и отряхивая снег с ног.

– Инспектор Морс, сэр.

– Знаете, где он? – спросил Морс.

– Не уверен, сэр. Я только что прибыл.

– Знакомы с ним?

– Никогда его не видел.

Морс прошел дальше внутрь, а Льюис похлопал полицейского по плечу и прошептал ему на ухо:

– Когда его увидишь, Морса то есть, он ведь главный инспектор и очень строг, так что – повнимательней, парень.

– Ну, разве мы не пара! – пробормотал Морс, пока они вдвоем стояли перед стойкой регистрации. В комнатенке с кассовым окошком сержант Филлипс из Городского отдела по борьбе с уголовной преступностью (Морс был с ним знаком) говорил с бледным и озабоченным человеком, представленным им как мистер Джон Биньон, владелец отеля. И вскоре Морс и Льюис знали от самого владельца столько же – то есть почти ничего – сколько и все остальные о недавно случившейся трагедии в отеле.

Двое детей из семьи Андерсенов только что закончили лепить снеговика, и уже смеркалось, когда подошел их отец мистер Джеральд Андерсен. И именно он заметил, что одно из окон с задней стороны первого этажа пристройки открыто. Увиденное его удивило, поскольку было морозно и дул северный ледяной ветер. Приблизившись, он увидел, как колышутся от сквозняка полуопущенные шторы. Он не стал подходить вплотную к окну, под которым (он это заметил) снег был нетронут. Вернувшись в отель, он рассказал о случившемся жене, потом по ее настоянию поделился беспокойством с владельцем – к 17:00. И это было все. В результате оба – Андерсен и Биньон, прошли в пристройку и по застланному ковром коридору приблизились ко второй справа двери, на ручке которой висела табличка с просьбой на английском, французском и немецком к возможным непрошенным посетителям не беспокоить обитателя комнаты. Постучав несколько раз, Биньон открыл резервным ключом дверь и сразу понял, почему человек внутри не в состоянии (очевидно уже достаточное время) реагировать на стук либо беспокоиться по поводу ледяных порывов ветра.

Человек на кровати был мертв, а комната холодна как могила.

Почти сразу слух об убийстве разлетелся по отелю. И, несмотря на неистовые протесты Биньона, большинство гостей (включая, как оказалось, всех из пристройки), наплевав на закон, упаковали багаж, подхватили чемоданы (в одном случае даже не оплатили счет) и покинули отель «Хауорд», до приезда сержанта Филлипса с Сент-Олдейтс в 17:40.

– Что? – взревел Морс, когда Филлипс объяснил, как позволил еще четверым гостям покинуть отель, после того как проверил их имена и адреса.

– Но ведь ситуация была очень сложной, сэр, и я подумал…

– Господи! Вам никогда не говорили, что при сомнительных обстоятельствах нужно задержать подозреваемых! А что делаете вы, сержант? Говорите им: «проваливайте»!

– Я собрал подробные…

– Просто замечательно! – ядовито ответил Морс.

Биньон, который стоял рядом совсем обескураженный, пока Морс (не без основания, надо признаться) распекал незадачливого Филлипса, решил прийти на помощь.

– Положение действительно было очень сложным, инспектор, и мы подумали…

– «Подумали»! – то, как Морс повторил это слово, припечатало того как наказание за подобное нахальство, и стало ясно, что ему с первого взгляда не понравился собственник отеля. – Мистер Биньон, вам ведь не платят, чтобы вы думали в таких случаях? Нет? Но мне-то платят! Платят даже и сержанту Филлипсу. И если я только что ругал его, так это потому, что я в принципе уважаю то, что он думает и что пытается делать. Но был бы вам очень обязан, если бы вы не высказывали свои мысли, пока я не попрошу вас об этом – можно?

В конце этой небольшой проповеди голос Морса стал холодным и ровным как снег, который Сара Джонстон видела этим утром. Сама она, сидя молчаливо в рецепции, была напугана новоприбывшим, и больше всего его резким тоном. Но по слухам, лицо найденного в Пристройке 3 трупа, было ужасно обезображено. И ее успокаивал тот факт, что в полиции оценили серьезность преступления и прислали человека из высших служащих Отдела уголовных преступлений. Однако он был странен, этот мужчина с пронизывающими глазами – глазами, которые вначале напомнили ей некоторых фанатичных политиков, которых она видела по телевизору – глазами, как бы направленными к далекому воображаемому горизонту. И все же это было не совсем так, и она это поняла, когда подавив первоначальный гнев, он посмотрел на нее так прямо и дерзко, что она была готова поклясться в тот момент, что он ей подмигнул.

Это был человек, которого она видела накануне!