Тайна происхождения В.И.Ленина

13 и 14 марта расстреливали по-прежнему только одних рабочих. Но потом власти, должно быть, спохватились. Ведь нельзя было даже свалить вину за расстрелы на восставшую «буржуазию». И власти решили, что «лучше поздно, чем никогда». Чтобы хоть чем-нибудь замаскировать наготу расправы с астраханским пролетариатом, решили взять первых попавшихся под руку «буржуев» и расправиться с ними по очень простой схеме: брать каждого домовладельца, рыбопромышленника, владельца мелкой торговли, заведения и расстреливать.

К 15 марта едва ли можно было найти хоть один дом, где бы не оплакивали отца, брата, мужа...

Точную цифру расстрелянных можно было бы восстановить поголовным допросом граждан Астрахани. (Кстати, о том, что это было не восстание, но просто избиение, говорит тот факт, что со стороны карателей не было ни одного убитого. – В. С.) Сначала называли цифру две тысячи, потом три. Потом власти стали опубликовывать сотнями списки расстрелянных «буржуев». К началу апреля называли четыре тысячи жертв. А репрессии все не стихали. Власть решила, очевидно, отомстить рабочим Астрахани за все забастовки – и за Тульские, и за Брянские, и за Петроградские, которые волной прокатились в марте 1919 года.

Жуткую картину представляла Астрахань в это время. На улицах – полное безлюдье. В домах – потоки слез. Заборы, витрины и окна учреждений заклеены приказами, приказами, приказами...

Да, еще удержалась в моей памяти картина, вычитанная где-то, когда-то (у Мельгунова я не нашел), что ночью астраханские жители бросились массами в степи, в сторону Казахстана. Их в степи настигали конные отряды и рубили шашками. И спастись там уж было нельзя...

О непосредственной причастности Ленина к кровавому избиению астраханцев говорит, по-моему, тот факт, что Ленин послал в Астрахань своего полномочного представителя, который и возглавил всю эту карательную акцию. Сохранилась где-то в анналах телеграмма Сталина Владимиру Ильичу, что-то вроде (кто захочет, найдет): «Можете быть спокойны, врагам революции не будет пощады». И никому не приходит в голову: как же так? Революция пролетарская, диктатура пролетарская, и пролетарии же оказываются ее врагами? И чья же в таком случае диктатура?

Мы прицепились к одной фразе автора статьи о родословной вождя, но так далеко ушли в комментарии, что, пожалуй, надо эту фразу напомнить. «Главная же цель данной статьи – дать ответ на вопрос: кто же по национальности Владимир Ильич Ульянов (Ленин)? И я уверенно отвечаю: «Русский. Русский по культуре, русский по языку, русский по воспитанию...»

Не знаю, почему автор статьи взял все эти слова в кавычки. Может быть (скорее всего), он тоже цитировал кого-нибудь. Но дело не в этом. Мы тогда, прочитав эти слова в первый раз, заметили, что здесь не хватает одного очень важного слова – «по духу». Можно было бы добавить – «по ощущению» самого себя. Ко мне приступил один талантливый журналист с очень смешанной кровью. Там был венгр (отец), было цыганское (бабушка по матери) и что-то еще. Не говоря о том, что он родился и вырос в России. Во время разговора он сокрушенно воскликнул: «Так кто же я, выходит, по национальности?» Ему ответили: «Кем ты сам себя считаешь и чувствуешь». К словечку «по духу» я добавил бы еще – «по существу».

Я хочу спросить: что же было в Ленине русского и почему же он «русский», если он не только не любил, но ненавидел Россию? Россия ведь не просто звук, это – люди. Они делятся на сословия («на классы», как делил их сам В. И.). И вот мы только что перебрали все, что можно было в России перебрать, и увидели, что В. И. не любил русского царя, и его семью, и весь его род, не любил русское дворянство, русскую интеллигенцию, духовенство и саму церковь, купечество, крестьянство и, наконец, российский пролетариат. Он все это не только не любил, он это все ненавидел лютой ненавистью и, когда появилась возможность, истреблял миллионами, морил голодом, расстреливал, топил живыми в баржах, живыми зарывал в землю, отдавал распоряжения: «Чем больше мы сумеем расстрелять этой сволочи, тем лучше». Что же он в России любил, любовь к чему давала бы ему право называться русским? Ни-че-го...