Тайна сибирской платформы

— Видите ли, в чем дело, — ответил начальник экспедиции, — псевдоромантическая фигура геолога-одиночки, проделывавшего все поисковые работы от начала до конца, уже отжила свой век. Месторождения якутских алмазов открыл большой коллектив геологов и ученых, причем в рекордный для мировой геологической практики срок. Эта коллективность, присущая только советской геологической школе, позволила нам во много раз сократить сроки поисков и сэкономить большие государственные средства. Но у нас нет и обезлички. Каждый отдельный участок большой работы выполнялся конкретными людьми и нередко в очень тяжелых условиях. Я вам сейчас назову фамилии некоторых людей, с которыми вам надо будет обязательно встретиться, чтобы получить представление об истории открытия якутских алмазов. Это целая эпопея — многолетняя, суровая, героическая.

Бондаренко перечислял имена геологов и ученых, я записывал их. Список фамилий «некоторых» людей занял чуть ли не половину блокнота.

Получив в нюрбинской гостинице койку, я засунул под нее чемодан и отправился осматривать алмазную столицу. Из официальных источников я уже знал, что «село Нюрба — центр Нюрбинского района Якутской АССР, пароходная пристань на надпойменной террасе левого берега реки Вилюя, расположена в восьмистах двадцати шести километрах от города Якутска и связана с ним гужевым, речным и воздушным транспортом. Первоначально Нюрба возникла как центр русской миссионерской службы в среднем течении Вилюя. В 50-х годах прошлого столетия здесь построили церковь, в 70-х — здание инородной управы.

Нюрбинский район — один из крупнейших сельскохозяйственных районов Якутии. В районе две машинно-тракторные станции — Мархинская и Нюрбинская. Якутские наслеги — села — расположены в основном по рекам Мархе и Вилюю. Район считается одним из густонаселенных.

Несмотря на то, что Нюрба находится в Якутском приполярье на 63° северной широты, здесь хорошо развито мясомолочное животноводство, коневодство, полеводство. В колхозах района имеется свыше двадцати тысяч голов крупного рогатого скота, одиннадцать тысяч лошадей, много овец и оленей. Основные сельскохозяйственные культуры — ячмень, озимая рожь, пшеница; огородные — табак, картофель, турнепс. Широко развит охотничий промысел: добывается белка, горностай, ондатра, заяц. В районе семь колхозных электростанций, шесть радиоузлов.

В самой Нюрбе есть райпромкомбинат, раймаслопром, три электростанции, радиоузел, средняя и семилетняя школы, Дом культуры, кино, две библиотеки, ясли, детский сад, санаторий, несколько магазинов, славящийся в республике колхозный рынок, прекрасный Парк культуры и отдыха. Интересно, что этот парк — один из самых первых сельских парков в Советском Союзе. Он был построен в 30-х годах руками нюрбинской молодежи по инициативе комсомольцев и сейчас носит название «Парк имени Ленинского комсомола».

В Нюрбинском районе работают около двухсот учителей, пятьдесят восемь врачей. Из района вышло девять кандидатов наук».

Это сухая, официальная справка, туго «набитая» цифрами. Я бы никогда не рискнул приводить ее здесь, если бы в тот же день мне не удалось услышать легенду о происхождении Нюрбы.

«…Много лет назад на месте теперешней Нюрбы лежали холодные воды большого озера. Озеро это не могло уйти в Вилюй, так как дорогу ему отрезала высокая гора.

Однажды на берег озера вышла прекрасная якутская девушка Нюрбакан. Злые языки изгнали ее из родного племени, и Нюрбакан одна ушла в тайгу.

Озеро понравилось девушке своей красотой. Нюрбакан срубила на берегу маленькую юрту и стала жить в ней. Днем она собирала ягоды, а по вечерам сидела на пороге своей юрты и пела печальные песни о своей одинокой судьбе. Голос ее был чист, а слова песни так жалобны, что послушать их собирались звери и птицы со всего леса. Они не выходили из леса на берег озера, так как боялись спугнуть песню.

Когда Нюрбакан пела, на озере расцветали большие белые цветы, вода делалась прозрачнее, из-за туч показывался месяц и на середину озера выплывали девять черных и девять белых лебедей.

Однажды в тайге Нюрбакан встретила старика из своего племени, по имени Басылай.

— Как живет народ моего племени, дедушка? — спросила Нюрбакан.

— Народ твоего племени живет очень плохо, — ответил Басылай. — Звери и птицы совсем ушли из наших краев. Наш народ забыл вкус мяса. Старики говорят, что мы были несправедливы к тебе и за это небо покарало нас.

Огорченная возвращалась Нюрбакан в свою юрту. Подойдя к озеру, она увидела на берегу следы многих зверей. Следы были совсем свежие. Значит, здесь должна быть богатая охота.

И Нюрбакан решила позвать в эти места народ своего племени. Она не была злопамятна. Нюрбакан хотела искупить свою вину, которая состояла в том, что она подарила свою любовь человеку из чужого племени, а законы ее племени не допускали этого.

Но в тайге негде было ставить юрты для целого племени. И тогда Нюрбакан решила осушить озеро.