Тайна старого фонтана

Изабелла стояла, с ног до головы окутанная струящимся шелком, словно изысканный набросок тушью. Ее волосы были завиты, и кудри напоминали волны чернил, пролитых на мрамор. Она казалась драматически-прекрасным видением с кроваво-красной помадой на губах и неприлично длинными ресницами. Впервые ее глаза не были скрыты за темными локонами. Вивьен смотрела в них, ошеломленная тем, какой поразительно красивой на самом деле была сестра мужа. Сестра моего мужа. Как она ей завидовала в этот момент! Лицо Изабеллы было фарфорово-бледным, веки подчеркнуты темно-фиолетовым, а скулы, выделенные едва заметным прикосновением кисточки с румянами, казались острыми как лезвия. Позади нее виднелся пламенный закат, окрашивающий холмы вокруг Флоренции в разные оттенки оранжевого. Она казалась произведением искусства, а не реальной девушкой.

«Такая красавица», — перешептывались женщины. Неудивительно, что эти чувства разделяли все собравшиеся. Вивьен стояла позади, забытая гостями, которые уже торопились поприветствовать вновь прибывшую. Изабелле не нужны были слова, чтобы привлечь внимание. Во-первых, потому, что за нее говорила ее красота, и, во-вторых, потому, что лицо Джио, присоединившегося к ней, сияло такой неподдельной детской радостью, которую Вивьен не могла у него вызвать. Он стоял рядом с Изабеллой, приветствуя за нее гостей и отвечая на их восхищенные реплики, и это казалось совершенно естественным. Вивьен осталась не у дел. Никто даже не обернулся, чтобы взглянуть на хозяйку вечера, стоящую в одиночестве в центре танцплощадки. Никто, даже мой чертов муж. Улыбавшаяся Изабелла казалась невинным цветком, хотя Вивьен знала, какое она на самом деле ядовитое растение. Она подхватила брата под руку, как будто они были семейной парой, и Вивьен на секунду правда поверила, что это была их вечеринка. Задолго до появления Вивьен именно они владели этим особняком. Они были теми, на кого приехали посмотреть все гости.

Она ждала, когда же Джио посмотрит на нее, хотя бы поинтересуется, где она. Но о ней забыли, как о старом халате после покупки блестящего платья.

И все же нашелся человек, чей взгляд пал на нее.

Изабелла.

И одного этого взгляда было достаточно, чтобы Вивьен поняла, что Белла намеренно ее превзошла. Сестра выжидала, высчитывала, когда ей выгоднее всего появиться, чтобы превзойти соперницу. И что хуже всего, ее сумеречный наряд казался невероятно сексуальным, тогда как образ Вивьен был воплощением непорочности. Изабелла продолжала за ней наблюдать, и Вивьен уговаривала себя не отвечать на ее взгляд.

Все в Изабелле говорило об одном.

Он никогда не будет твоим. Он всегда будет моим. Как ни старайся, ты всегда будешь проигрывать. У нас с ним одна кровь. Ты никогда не сможешь с этим соревноваться.

И тут Вивьен осенило.

Ты ошибаешься, Изабелла. Я могу соревноваться.

Она знала, что нужно делать.

Глава двадцать первая

Италия, лето 2016 года

Мне стало легче, когда Макс предложил встретиться. Прошлая неделя в Барбароссе прошла тихо, и оттого еще более странно, как будто разбуженное мною нечто ушло, но только для того, чтобы спланировать свое возрождение. Я отчаянно хочу рассказать кому-то о дневнике, о Сальваторе, о призраке у фонтана, но дома никто меня не поймет, кому угодно в Лондоне происходящее на этих солнечных холмах покажется нелепым, каким, возможно, и является, но я пока не готова отступить. Я и сама хотела связаться с Максом, но после того, как настойчиво я отказывалась от участия в его расследовании, мне неловко.

Он подбирает меня у дороги.

— Помню, как я приходил сюда, — говорит Макс, пока я забираюсь в его разбитый «фиат». — Лили никогда не пускала меня дальше ворот.

Я расспрашиваю о Лили, его тете. Насколько близки они были с Вивьен? Я завидую их близости, мне кажется, что один откровенный разговор с Вивьен ответил бы на столько вопросов, развеял бы столько сомнений! Была ли Лили похожа на Макса? Я наблюдаю за своим новым знакомым, пока он везет нас по раскаленной дороге через рощу, окна машины открыты, и легкий ветерок играет с его волосами. Он показался мне красивым еще в первую нашу встречу, но только сейчас, при дневном свете, я могу рассмотреть черту, определяющую все, и не могу забыть о ней.

Я ни у кого не замечала подобного.

Кроме Джеймса.

— Все в порядке? — спрашивает Макс.

Я смотрю, как легко его рука держит руль снизу, и вспоминаю вечер, когда Джеймс повез нас к побережью, потому что мне вдруг захотелось рыбы с чипсами, которые продают именно там.

— Да, — отвечаю я, отгоняя воспоминания, — просто мне нужно много тебе рассказать.

* * *