Тайна стоит жизни

Мысль об Элеоноре взбодривала его, и вялость в теле, вызванная дневной духотой, неожиданно исчезла. Ему стало легко и весело. От предвкушения встречи с ней приятно защемило сердце.

Почему-то вдруг вспомнилось, как Юрка Герасимов недавно гнался за преступником, а он, как сторонний наблюдатель, глядел ему вслед. И тоскливая мысль о том, что узнают о его трусливой бездеятельности, разлилась в сознании. Прекрасное настроение вмиг исчезло. «До чего же гадко устроен человек, — подумал Эдуард. — Не успеешь подумать о прекрасном, ощутить прекрасное в полной мере, а уж пакостная мысль тут как тут: выскакивает из закоулка в памяти и чернит грязной метлой все светлое в душе, отравляет сознание. И ничего почти не остается». Он вздохнул и пошел прочь из палаты.

На следующий день поздно вечером из четвертой городской больницы, где лечилась Метелева, поступило сообщение: отравилась колбасным ядом больная урологического отделения Тараткина. Неизвестное лицо передало пакет с продуктами в приемный пункт больницы, адресовав его Метелевой. В палате Тараткина попросила Метелеву угостить ее колбасой. Сама Метелева в тот момент есть не хотела. Вскоре Тараткина скончалась.

Глава XIV

В Гурьеве майор Стеклов разыскал своего старого товарища по чоновскому отряду Бажанова Сергея. Тот работал в горпищеторге. За шестнадцать лет, с тех пор как они не виделись, Сергей изрядно изменился: располнел, от некогда густой шевелюры остались одни воспоминания, стал очень степенным и важным. Но его великолепная память осталась неизменной. В спокойной домашней обстановке он рассказал о событиях давно минувших дней, которые произошли в прикаспийских краях.

Осенью 1924 года, после возвращения со службы, Бажанов работал уполномоченным ОГПУ Астраханской области по городу Гурьеву. Время было неспокойное: в окрестностях города иногда появлялись банды, по ночам вспыхивали перестрелки.

В город забредали кутеповские эмиссары: бывшие царские офицеры, мечтавшие восстановить монархию. При проведении одной операции в руки чекистов попал бывший поручик царской армии Шергин, связанный с монархистскими элементами в Поволжье. Он-то и поведал об атамане Мефодии — Волковском Александре Викентьевиче. Бывший атаман, как оказалось, перебрался в относительно тихую гавань — в Астрахань и иногда зачем-то наведывался в Гурьев.

Поручик Шергин, происходивший из знатного дворянского рода, когда-то учился в гимназии вместе с Волковским и был дружен с ним. Они продолжали давнишнюю дружбу своих родителей. В доме Шергиных говорили, что отец Викентий по богатству может потягаться с самыми состоятельными людьми России, что только в Волжско-Камском банке вклад у него составляет более миллиона золотом.

— Поручик Шергин говорил нам тогда, — вспоминал Бажанов, разливая по чашкам крепко заваренный ароматный чай, — что видел на руке у атамана Мефодия изумительной красоты золотой перстень с бриллиантом, каратов эдак на пятьдесят, необычной конфигурации. А под бриллиантом кроваво-красный крест. Атаман Мефодий хвастался, что перстень — ключ к раскрытию тайны, за которой гонялось множество людей и не одно столетие. Будто сам по себе перстень стоит ничтожно мало в сравнении с теми ценностями, к которым можно добраться с его помощью. Волковский собирался прихватить ценности и махнуть за границу. Обещал привлечь к этому делу Шергина, разумеется, за большое вознаграждение. Поручик заявил, что его приятель в то время больше думал не о реставрации монархического строя, а о том, как живым унести ноги за рубеж; он в последнее время не принимал участия в каких-либо преступных акциях.

Бажанов придвинул к майору чашку, взял свою и, подув на чай, неторопливо отхлебнул. Посмотрев на утомленного Стеклова, предложил:

— Знаешь, Петро, давай допьем чай и немного поспим. Сегодня воскресенье — сам бог велел. А потом я тебе дорасскажу про этого атамана, идет?

Стеклов согласился. Но спать он не мог. Дневной зной сильно донимал его.

Горячий ветер, суховей, после полудня начал слабеть, и уже часам к пяти подул прохладный влажный ветерок со стороны Каспия. Стеклов пришел в себя лишь вечером, когда в доме стало совсем прохладно.

— Слушай, Серега, как ты ежедневно переносишь такую баню? Я здесь второй день — и уже чуть концы не отдаю.

Тот лишь улыбнулся.

После ужина хозяин дома продолжил свой рассказ:

— Благодаря показаниям поручика Шергина, мы напали на след нашего старого знакомого атамана Мефодия. В этих краях он бегал уже под другим именем. На одной из явок в Астрахани, наконец, удалось его накрыть. Сдаваться атаман не пожелал и был убит в перестрелке. Его опознал Шергин. И хозяйка явочной квартиры подтвердила личность убитого — Волковского, атамана Мефодия. Вот, кажется, и все, что я знал об интересующей тебя истории.

— А этот загадочный перстень у атамана обнаружили?

— Ах да! Забыл сказать: перстня у убитого не нашли; обыскали его одежду, как говорится, до последней строчки, перевернули кверху дном явочную квартиру — и ничего.

— Может, хозяйка квартиры припрятала?