Тайна Тёмного Императора

Мы покинули Астиган в сопровождении гвардейцев. По дороге господин Ориб рег Илбер поставил в известность, что мы направляемся в Штор-Таль и заверил, что мне не стоит волноваться — с делом Кьета рег Феррона они разобрались, и моя невиновность полностью доказана.

Я вздохнула — неужели в моей жизни началась светлая полоса? Поверить не могла! Хотя не стоит радоваться прежде времени. Не обойдется ли мне этот условный статус жены принца боком? Я старалась не думать об этом, по крайней мере, сейчас.

Господин Ориб провел меня в одну из холодных комнат темницы, и воспоминания того жуткого времени заточения здесь нахлынули лавиной, захотелось поскорее убраться отсюда, но я забыла о неприятных ощущениях, когда гвардейцы ввели в комнату молодого мужчину.

Я подскочила с места и только усилием воли не бросилась к брату. Казалось, с того мига, когда мы виделись последний раз, прошла целая жизнь. Илберт дал знак гвардейцам, и вскоре мы остались наедине.

Богиня, как же он изменился! Почти не узнать. Слишком бледный, хоть и отросшие волосы с медным отливом как и прежде уложены так, как Лаквер этот делал всегда. Он сильно исхудал, на костяшках рук засохшая кровь, губа разбита или лопнула от сухости, одежда помята, но не была грязной — всё же заключенных как-то пытались содержать, в отличие от меня. Или же Лаквера к моему приезду заставили сменить одежду. Но это всё не важно. Главное, что он жив и стоит передо мной целый и невредимый, пусть и осунувшийся.

Я всё-таки не удержалась и бросилась к нему, крепко обняла.

Лаквер не стал меня отталкивать, просто молчал и тоже пытался как-то утешить, поглаживая по голове, горячие слезы обожгли щеки — я всё-таки не сдержала их, они сами текли. Я была так рада, что ком застрял где-то в горле.

— Соскучилась, Розалини? — назвал меня так, как называл отец, и от того слёзы с новой силой потекли из глаз — брат никогда меня так раньше не называл. — Давай присядем, — предложил он после некоторого молчания.

Мы сели за стол, я торопливо вытерла тыльной стороной ладони влажные дорожки, всё же Лаквер никогда не видел меня плачущей, даже в детстве.

— Ну теперь расскажи, что это всё значит? — спросила я.

— Это я у тебя должен спросить, — усмехнулся мужчина, посмотрев на меня заинтересованным взглядом, такими же серыми глазами, как и у меня. — Меня отпускают, Розали.

— Я знаю, поэтому здесь. — Лаквер приподнял бровь. — Это долгая история, — отмахнулась я, опуская все детали. — Тебе придётся уехать из Флиастона. Ты ведь знаешь, что император умер, на смену ему встал его наследник Наронг Ваан?

Лаквер кивнул, но на лице всё равно непонимание:

— Это связано с моим помилованием?

Я кивнула — пусть думает, что новый правитель решил смягчить наказание преступников.

— У нас в Верконском графстве есть родственники, помнишь о них? Тётушка Регнет.

Лаквер как-то скривился при упоминании о дальних родственниках отца.

— Хочешь, чтобы я к ним поехал?

— Да.

— Сколько ей лет? Она меня вспомнит?

— Конечно, вспомнит, или забыл на кого похож? — Лаквер все черты перенял у отца, я бы не отличила их, если бы не знала, что на портрете рег Эстери-старший.

Лаквер сжал губы и на мгновение задумался:

— А ты?

— Я… — запнулась, не зная, как сказать главное, чтобы он не волновался, — …я скоро приеду к тебе.

— Когда?

— Я не знаю, Лаквер, может, к осени или зиме, а может, и через несколько лет… Только прошу — не связывайся больше с теми людьми.

Лаквер напрягся, ему явно было тяжело вспоминать об этом.

— Я не знаю, что на меня нашло… — начал говорить он, — но мне больше не хочется возвращаться туда, — кивнул он вниз, где находится темницы.

— Хорошо, — улыбнулась я, — я рада, что ты понял всё, Лаквер. Что тебя использовали.

Он сжал зубы и задумчиво посмотрел под ноги.

— С тобой всё будет хорошо? — вдруг спросил, поднимая взгляд.

Улыбка сошла с моего лица. Я не знала, что ответить. Чем закончится эта сделка с Его Высочеством? Но всё, что я могла, это пообещать:

— Да.

38

Ориб и приглашённые вельможи ожидали у храма. Оставалось только дождаться Розали рег Эстери, которая ощутимо опаздывала.

Наронг чувствовал, как внутри закипает раздражение. Старался отвлечься, думая о постороннем, хотя мысли всё время возвращались к тому разговору в кабинете.

После долгого отдыха и спокойствия Розали заметно изменилась. Наронгу было сложно оторвать от неё взгляд, откровенно рассматривал её в свете очага, как заворожённый, наблюдал растекавшийся жидкой бронзой блеск в прядях волос, как играют блики на бледной коже.

Она не чувствовала своей магии, а Наронг ощущал отчётливо. Розали делилась с ним, точнее, он брал без её ведома. С одной стороны, его не должно это коробить, но с другой — появилась снедающая тяжесть, которая тоже раздражала. И те обещания, что он ей дал…

Нет, спать он с ней точно не собирался, а вот отпускать…

Он не знал, что ждать от их связи. Насколько она безвредна? Но Наронг не представлял своё существования без её света, он как глоток из священного источника, после которого всё тело наполнялось немыслимой силой.