Тайна замка Морунген (СИ)

— Разве мертвые ругаются как солдаты? Ты жив. И сердце у тебя есть. Но не в груди. Оно вокруг тебя. Замок дает тебе жить. Завтра я изготовлю для твоей груди временную пластину. Неприлично ходить с дырой на месте сердца.

Он протянул руку и коснулся моей руки.

— Храбрая голубка Майя… чуть не погибла сама, чтобы вытащить меня с того света. И у тебя остались силы шутить и не давать мне пасть духом.

— По-моему, ты и так вполне бодр, господин полковник, — заметила я. — Скоро сможешь встать и заняться делами.

— Уже занялся. Вызвал дознавателей. Отправил Бианку в Шваленберг под конвоем егерей.

— Она и правда Горностай? Ты знал это с самого начала? И поэтому затеял пригласить невест в замок?

— Знал, но не с начала. И невест затеял пригласить не я, а княгиня. Просто наши планы совпали.

— Глупые мальчишеские игры… — пробормотала я с интонацией госпожи Шварц.

— Да, у нас свои развлечения.

— А Кланц? И… его логово в подземелье? Будет проводиться дознавание?

Август помрачнел.

— Да, будет. Тело Кланца на леднике. Рудник пока опечатан.

— Август, что было тогда, семнадцать лет назад?

Он глубоко вздохнул, прикрыл глаза, потер грудь и быстро убрал руку, почувствовав провал под повязкой.

— Семнадцать лет назад я был очарован Кланцем. Мне было с ним интересно. Я не желал верить слухам. Да, помогал ему. Искал для него книги, приносил раненых лис и собак. Кербера он оживил. Дал ему железное сердце. И сказал, что хотел бы повторить эксперимент на человеке. И готов немало заплатить за это.

— Твоя мать уверена — ты взял деньги, чтобы спасти отца.

— Да. Но не только. Кланц обещал славу и успех. И выполнил свое обещание.

— Когда ты искал пропавших детей, ты… не подозревал о том, что с ними стало?

— Сейчас я говорю себе, что не подозревал, — ответил Август с горечью, но взгляд его оставался тверд. — И почти убедил себя в этом. Как было на самом деле… я не помню. Думаю, должен был догадываться. Я не мог быть настолько слеп!

— Ты был почти ребенком. Кланц обманул тебя.

— Потом, уже в столице, я узнал о методах работы Кланца. Понимание пришло озарением. Тогда я порвал с ним все связи, хотя Кланц ни в чем не признался. И когда я вернулся в Морунген, я должен был искать доказательства! Но не мог заставить себя спуститься в тот рудник. Потому что догадывался, что там найду, и это окончательно подтвердит мои подозрения, — он тяжело покачал головой. — Я все откладывал… вел себя как трус.

— Трусы не спускаются в подземелье, рискуя жизнью, чтобы спасти потерявшуюся нищую девчонку. Не кидаются на человека, который грозит пистолетом. И не уничтожают свое живое сердце, чтобы прервать цепь преступлений. Которые совершались вовсе не ради науки, а ради наживы и тщеславия.

— Ты всегда готова найти для меня оправдания, голубка Майя.

— Кстати, куда ты дел Риту? Посадил в каталажку?

— Отправил ее вместе с семьей в Шваленберг к дознавателям. Чтобы она была в безопасности и дала подробные показания о том, что видела в подземелье. Да, теперь я собирался вывести Кланца на чистую воду. Может это оправдывает меня… хоть отчасти. Но все равно я начал действовать слишком поздно.

— Когда смог, тогда и начал. Прекрати грызть себя. Ты должен был рассказать мне обо всем сразу.

— И что бы ты сделала, если бы узнала, что я живу благодаря жизням других людей? Мое железное сердце было как дом с привидениями. Населенное виталической силой жертв Кланца.

— Думаешь, я бы в ужасе убежала от тебя? Ошибаешься.

— Помнишь, тот день, когда прибыли гости и мы разговаривали с тобой на крыльце? Той же ночью я приходил к тебе. Собирался рассказать все. О сердце, о том, что люблю тебя. Что был болваном. Но потом пожалел тебя и ушел.

Мы помолчали. Август крепче сжал мою руку, как будто боялся, что я все-таки убегу.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Хорошо. Но странно. Впервые за долгие годы нет боли в груди. Она исчезала лишь тогда, когда ты была рядом. Теперь в груди тишина. И пустота. Но кровь течет и бьется в моих жилах. Это благодаря тебе? Ты продолжаешь отдавать свои силы? Майя, не стоит. Ты погубишь себя. Ты могла погибнуть вчера!

— Но ты поступил бы также ради меня, разве нет? Я больше не помогаю тебе. Работает замок… механизм Жакемара. Теперь он рождает ту виталическую силу, которая дает тебе жить.

— И я теперь его часть. Часть замка, верно? Как все эти скелеты, изваяния… Я и не слышу стук сердца, но чувствую пульсацию. Она идет извне. К этому нужно привыкнуть.

— Привыкнешь.

— Теперь я не могу покинуть Морунген, так? Я должен постоянно находиться в его пределах. Как далеко я могу выйти?

— Я не знаю, Август. Механизмы работают не только в замке, но и вокруг него. В лабиринте… узел силы где-то здесь. Но пока я не знаю больше. Прости. Ты ненавидишь это место. Ты хотел уехать в столицу. Но теперь нельзя. Ты словно в окружении неприятеля. В плену. И не можешь вырваться. Тебя ждет непростая жизнь.

Он покачал головой и усмехнулся.