Тайна жизни: Как Розалинд Франклин, Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик открыли структуру ДНК

Студенческие тетради Франклин свидетельствуют о редкой среди студентов степени погружения в предмет. Она познакомилась с трудами Ньютона, Декарта и Доплера, от корки до корки проштудировала книгу Лайнуса Полинга «Природа химической связи и структура молекул и кристаллов» (The Nature of Chemical Bond and the Structure of Molecules and Crystals)[27]. Уже тогда она обратила внимание на тимонуклеат натрия (натриевую соль ДНК, выделенную из телячьего тимуса). Читая о веществе, которое скоро станет ее судьбой, Франклин набросала в тетради спиральную структуру и записала: «Геометрическая основа наследования?» Она также изучала рентгеноструктурный анализ и рисовала схемы различных кристаллических решеток и их элементарных ячеек, в том числе того типа, который впоследствии окажется принципиально важным для установления структуры ДНК, – моноклинной базоцентрированной{212}

.

Преподаватели отмечали, что Франклин обладает острым умом и полностью отдается учебе. На экзаменах, однако, перфекционизм часто играл с ней злую шутку: Розалинд отвечала на первые вопросы очень подробно, так что на остальные не хватало времени и ответы на них выходили скомканными{213}. Кроме того, перед важными экзаменами Розалинд сильно волновалась и из-за этого не могла спать. Она пыталась справиться с волнением, глотая смесь кока-колы и аспирина, которая в студенческой среде считалась чем-то вроде допинга{214}

.

Накануне экзамена на степень бакалавра с отличием Франклин сильно простудилась. Она безупречно справилась с первыми двумя третями задания, но дальше сил не хватило. Как говорилось выше, оценка первого класса критически важна для научной карьеры в Кембридже или Оксфорде. Несмотря на очень высокий результат в физико-химической части экзамена, из-за отсутствия ответов на последние вопросы в списке получивших степень весной 1941 г. она оказалась в группе второго класса. К счастью, ее отнесли к «высшей категории второго класса», и в сочетании с убедительным рекомендательным письмом ее куратора Фредерика Дейнтона это обеспечило ей аспирантскую стипендию на исследования в области физической химии. Ее направили работать под руководством Рональда Джорджа Рейфорда Норриша, который в 1967 г. получил Нобелевскую премию по химии за исследование сверхбыстрых химических реакций. Франклин планировала проделать достаточно экспериментальной работы для написания диссертации.

Лаборатория Норриша находилась на кафедре физической химии Кембриджского университета, на той же улице, что и Кавендишская лаборатория. Это было негостеприимное место для любого студента, особенно для молодой женщины. К тому же Норриш был вспыльчив и любил выпить, что вряд ли располагало в его пользу{215}

. Розалинд Франклин начала у него работать, когда ей был 21 год, в разгар войны. Переменчивый недружелюбный Норриш видел в ней докучливую девчонку, никчемную и недостойную внимания. Более того, они были полными противоположностями как личности и как исследователи. Для Франклин была характерна полная поглощенность тем, что ее интересовало, и равнодушие к тому, что ей было неинтересно, причем это разделение проявлялось и эмоционально{216}. Как отмечает Дейнтон, сугубо логичный, целеустремленный и негибкий подход Франклин плохо сочетался с манерой Норриша брать чутьем, очень часто ошибочным, но иногда блестяще и неподражаемо верным. По темпераменту, системе личных и интеллектуальных ценностей, соотношению умственного и эмоционального, культурному багажу они были полными противоположностями{217}.

Норриш поручил Франклин охарактеризовать полимеризацию муравьиного и уксусного альдегидов, хотя эти химические реакции он с другим сотрудником уже изучил и опубликовал результаты в 1936 г.{218} Такое поручение ставило ее в унизительное положение, и она это понимала. В довершение всего Норриш отвел страдающей клаустрофобией Розалинд рабочее место в тесной и темной комнатенке.