Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики

«О гиперпространстве известно только то, что о нем ничего не известно», – эту фразу произнес в середине третьего тысячелетия астронавт Петр Лодочников, которому первым удалось выйти из гиперпространства после того, как в нем бесследно исчезло около десятка экспедиционных звездолетов. Та попытка с небольшим одноместным звездолетиком Петра Лодочникова была последней в этой серии опытов, но она неожиданно удалась.

С тех пор о гиперпространстве узнали чуть больше, но в основном оно осталось все таким же таинственным и неизведанным. Оно представлялось многим как лабиринт со множеством запутанных дорожек. От того, под каким углом войдешь в него, и от скорости зависело, в какой точке Вселенной окажется звездолет после выброса из гиперпространства. Если скорость при вхождении окажется слишком низкой или вдруг упадет напряжение в двигателе, то космический корабль навсегда увязнет в гиперпространстве, как в пластилине, и будет вечно скитаться в его лабиринтах.

Увидев, что «Гордость Земли» разгоняется для перехода в гиперпространство, один из корабликов звездного патруля бросился ей наперерез и был буквально раздавлен массивной громадой, а робот-пилот едва успел катапультироваться. Но при столкновении был поврежден и один из рулей грузового звездолета, поэтому корабль, не сумев остановиться, вошел в гиперпространство не под тем углом.

Гиперпространство не имеет четкой локализации, оно есть везде, в любой точке Вселенной. Если тело разгоняется до определенной скорости, превышающей световую, то для постороннего наблюдателя даже на экранах локаторов-замедлителей оно мгновенно исчезает, проваливаясь в некое пятое измерение.

Вот и сейчас на мониторе космопорта точка, обозначавшая преследуемый звездолет, вспыхнула, зеленовато замерцала и исчезла.

– Упустили! Вы все мне за это ответите! – И не в силах сдержать своего гнева, президент ударил кулаком по выносной клавиатуре. Он не знал, что руль «Гордости Земли» пострадал и кораблю приходится теперь туго.

Сквозь затемненные иллюминаторы Старый Шкипер всматривался в спирали гиперпространства и отчаянно пытался выровнять звездолет, но слышал только лязг оторванной рулевой пружины, а рычаг проворачивался вхолостую.

«Авария рулевых тяг», – мерцала надпись на экране навигационного монитора.

Несколько минут спустя, обнаружив, что их затягивает в самую сердцевину гиперпространства и скорость неуклонно падает, Старый Шкипер повернулся к Баюну и еле заметно покачал головой.

– Плохо дело? – негромко спросил робот-нянька, подвигаясь к Шкиперу.

– Хуже не бывает. Похоже, мы застряли. Повреждение руля помешало нам войти в гиперпространство под нужным углом.

– И что теперь, Шкип?

– Сам знаешь. Стоп-машина. Приехали.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, «Гордость Земли» дернулась и остановилась. От перегрева вышли из строя оба форсажа и полетела обмотка главного двигателя.

– Мы слишком много ждали от нашей посудины, – пробасил Старый Шкипер. – Никогда не стоит требовать от техники больше, чем она в состоянии дать.

Лависса бросилась к нему и с надеждой вгляделась в его бронзовое лицо.

– И что, ничего нельзя сделать? Мы останемся здесь навсегда?

Робот, грустно лязгнув, отвернулся от нее. Его пневматические руки бессильно повисли. Девочка поняла причину его молчания и тихо-тихо начала всхлипывать.

– Мы по-погибнем…

– Да ладно тебе! Нашла о чем волноваться, – стараясь казаться бодрым, успокаивал он ее. – Мы попадали в положения и похуже. Очистители воздуха работают нормально, так что мы не задохнемся.

– А еда? Мы умрем с голоду…

– У нас полные трюмы рыбы. Несколько десятков тысяч тонн, – вмешался Баюн. – Не слишком разнообразное меню, но все же продержаться на нем можно долго. Во всяком случае, пока не отремонтируем корабль…

Робот-нянька пытался поднять настроение Лависсы, но осознавал всю сложность их положения. Хоть никакая мгновенная опасность им не угрожала, но шансов спастись у них было очень немного. Даже если каким-то чудом при отсутствии запасных деталей им удастся отремонтировать звездолет, то едва ли эта старая посудина сможет разогнаться до скорости, необходимой для выхода из гиперпространства.

Оставалась только небольшая надежда: если неподалеку от них находится еще один звездолет, он сможет оказать им помощь. Поэтому Баюн отправился к лазеропередатчику и, настроив его на самый широкий диапазон, стал передавать сигналы SOS.

Тем временем боевой флагман последней галактической войны готовился к выходу из гиперпространства. Грохотун возился с пультом управления огнем внешних орудий, готовясь сфокусировать его на любой внезапно возникшей перед ними цели. Капитан Крокс завершал на встроенном в его запястье мини-компьютере последние расчеты курса. Попугай, тоже стараясь быть полезным, держал рот на замке и не болтал. Это удавалось несговорчивой птице с трудом, и иногда она, не выдерживая, начинала бубнить что-то себе под нос или демонстративно издавала громкий вздох, который звучал примерно так: «Эхе-хе-ох! Эхо-хох!»