Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики

Лависса и Грохотун удивленно покосились на старика. Один лишь Андрей знал, что в обширной памяти Баюна, кроме сборника пословиц, хранится огромное количество старинных фильмов и песен, фразы из которых он изрекает к случаю либо не к случаю.

Однажды, когда папа Андрея, пытаясь собственноручно повесить зеркало, угодил молотком себе по пальцу и запрыгал по дому, тряся рукой, Баюн, недолюбливающий папу, громко произнес: «Побереги патроны, Абдулла! Оставь один для себя!» Взбешенный папа, который в свою очередь терпеть не мог древнего робота, едва не отправил старика в музей древних механизмов, и только мама его отстояла.

Капитан Крокс протестировал пространственный перемещатель и убедился, что, хотя им долго не пользовались, все основные узлы работают без сбоев. Тем временем Грохотун поставил подушечник на автопилот, и, взлетев, пустая машина быстро направилась в глубь Гигантской равнины, взяв курс к Первичному океану. Избавившись таким образом от планетохода, рогатый робот довольно хмыкнул. Теперь, даже если деметрианский патруль и перехватит его через несколько часов, нельзя будет определить, в каком месте он был брошен.

Когда все спустились к пространственному перемещателю, капитан Крокс закрыл люк изнутри. Трава с комом земли вернулась на прежнее место, и беглецы, точно призраки, скрылись с поверхности Деметры.

Капитан, сосредоточенно по нескольку раз выверяя каждую цифру, выставил на табло координаты. Он знал, что даже ничтожная ошибка будет стоить им жизни. Расстояния в космосе огромны, а промахнуться нельзя. Выставишь неправильно хотя бы сотую долю градуса, и материализуешься либо в межзвездной пустоте, либо в раскаленных недрах сверхновой звезды.

Лависса крепко стиснула ладонь Андрея. В минуту опасности независимая девочка всегда вспоминала о своем защитнике, и воспитаннику Баюна это льстило.

– Куда мы перемещаемся, кэп? – спросил Андрей.

– На «Звездный странник», – рассеянно отвечал Крокс, не отрываясь от приборов и даже не заметив, что мальчик впервые назвал его «кэпом», вместо обычного «капитан».

– На «Странник»! Но мы сваримся заживо! Там почти закончился воздух и перегрелись реакторы! – пораженно воскликнула Лависса.

Она вспомнила ужасный бой со Скелетоном[1] и раскаленные лучи лазерных пулеметов, прорезавшие броню с легкостью, с которой нож входит в сливочное масло.

– Не беспокойся! – усмехнулся пират. – Когда мы покидали «Странник», я задействовал ремонтных роботов. Они должны были подлатать двигатели, а кислород есть в резерве. Надеюсь, мы сумеем дотянуть до какой-нибудь планетки, починим «Странник», и он вновь станет самым грозным флагманом Вселенной!

Глава 2

САМЫЙ ГРОЗНЫЙ ФЛАГМАН ВСЕЛЕННОЙ

Стукну головой об пень, будешь плакать целый день!

(Из страшилок Грохотуна)

Андрей не впервые испытал на себе действие пространственного перемещателя, когда всего за несколько мгновений ты пронизываешь миллиарды космических миль, и заранее знал, что это процесс малоприятный. В первую секунду чувствуешь, будто тебя дробят на миллионы частиц и ты распадаешься на мельчайшие песчинки, потом все песчинки приходят в движение и устремляются куда-то. В какой-то миг ты видишь сразу несколько скрещивающихся радуг, и созвездия бешено вертятся, словно безумная карусель. Понятие времени в этот момент отсутствует, и никогда не знаешь, сколько его прошло: несколько мгновений или столетие.

Андрей спрашивал у Лависсы, что испытывает она, и девочка сказала, что чувствует примерно то же самое, только вместо радуг были водопады, а созвездия не вертелись, а как бы «наплывали» одно на другое. Перед Василисой промелькнуло море цветов, которые на ее глазах пробивались сквозь песок и по которым несся парусник; капитан Крокс видел картины давно минувших сражений и отгремевших битв, а Грохотун, попугай и Баюн не запомнили ровным счетом ничего: роботизированное сознание – вещь на редкость уравновешенная и не страдает избытком воображения.

– На несколько секунд я зафиксировал повышенное давление в пневмоприводе правой ноги, но все быстро стабилизировалось, – только и сумел припомнить Грохотун, всегда мнительно относившийся к своему техническому состоянию.

Когда перемещение в пространстве завершилось, они счастливо оказались в навигационном отсеке «Звездного странника», который покинули несколько дней назад после ожесточенного сражения. Тогда они едва не сварились: двигатели перегревались и жар был около пятидесяти градусов. Но, видно, ремонтные роботы неплохо потрудились: жара спала и климатические установки поддерживали температуру около двадцати – двадцати двух градусов при влажности около семидесяти процентов.

Хотя после деметрианской равнины воздух казался сухим и затхлым, пахло жженой проводкой, а кое-как заваренные борта еле слышно вибрировали, Андрей испытал острую радость оттого, что вернулся на «Звездный странник», в последние месяцы ставший для него единственным настоящим домом.