Тайная дочь

— Ну, в свете грядущего юбилея я подумала, что нельзя не уделить внимания истории. Как мы все знаем, свое состояние этой школе передала Сьюзан Харпер. — Девушка видит, что все сидящие за столом откровенно скучают. Они, как и сама Аша, уже давно знают про Сьюзан Харпер все. — Но состояние досталось ей от мужа, Джозефа Харпера, владельца компании «Юнайтед Текстайле» — крупнейшего в стране производителя текстиля. Так получилось, что около десяти лет назад у них возникли сложности с профсоюзами. «Юнайтед Текстайле» перевела производство за границу. Сейчас большая часть ее заводов находится в Китае и активно эксплуатирует детский труд… — Она делает паузу, чтобы добиться нужного эффекта. — Десятилетние дети работают на фабриках по двенадцать часов в сутки, вместо того чтобы учиться в шикарных школах вроде нашей.

Закончив, Аша начинает грызть кончик карандаша и с удовлетворением отмечает, что никто из присутствующих уже не скучает.

Клара вставляет свое слово.

— Не думаю, что это подходящая тема. Аша, тебе не кажется?

— На самом деле нет, не кажется. Я думаю, мы должны знать историю своей школы и то, откуда берутся деньги на все это.

Она жестом обводит комнату.

— Они берутся от наших родителей, — бормочет другая ученица.

Аша невозмутимо продолжает:

— Нас всегда учат думать о мире вокруг. И эти детишки в Китае — тоже часть окружающего мира. Мы обязаны добиваться правды. Разве не в этом заключается суть журналистики? Или вы считаете, что мы должны быть цензорами сами себе?

Миссис Джансен медленно выдыхает и произносит:

— Аша, давай обсудим это у меня в кабинете. Завтра после обеда.

Ее тон ясно дает понять, что это не предложение.

* * *

— Ну, ты спросила родителей насчет вечеринки в субботу?

Рита коленом посылает Аше футбольный мяч.

Аша вздыхает.

— Нет, папа всю неделю работал допоздна.

Она отбивает мяч, смотрит, как он взлетает ввысь, и снова ловит его.

— Он строг к таким вещам. Говорит, что не видит смысла во всех этих вечеринках. И почему мне нельзя просто повеселиться, как любому нормальному человеку в шестнадцать лет?

— Ты знаешь, Аша, мой папа тоже никуда не пускает меня по выходным.

Маниша — вторая девочка-индианка из Ашиного класса — перехватывает мяч и продолжает с нарочито индийским акцентом, подняв вверх указательный палец:

— Только если это необходимо в образовательных целях!

Обе смеются, и Маниша бросает мяч обратно Аше.

— Особенности культуры, — пожимает плечами Маниша.

В раздевалке девушки быстро переодеваются в школьную форму и толпятся возле зеркала, чтобы убедиться, что хорошо выглядят. Аша борется со своими густыми черными волосами, пытаясь собрать их в конский хвост, но резинка рвется и щелкает ее по пальцам.

— Оу! Вот дерьмо!

Девушка качает головой, достает из рюкзака небольшую косметичку и идет к зеркалу подкрасить ресницы тушью.

— Боже, Аша! Тебе же вообще не нужна косметика, — замечает одна из школьниц, которая уже несколько минут не может оторваться от зеркала.

— Да уж, что угодно бы отдала за такие глаза. Они очень необычные! Это тебе от мамы или от папы такие достались? — спрашивает другая девочка.

Аша напрягается.

— Не знаю, — тихо отвечает она. — Мне кажется… глазами я пошла в одну из бабушек.

С пылающим лицом она отворачивается от зеркала и подходит к своему шкафчику. «Я понятия не имею, от кого мне достались мои необычные глаза!»

— хочется закричать Аше. Только самые близкие подруги знают о том, что она живет в приемной семье; остальным она предоставляет возможность делать собственные предположения. Поверить в то, что она могла появиться естественным путем у папы-индийца и мамы-американки, несложно. Именно это всегда спасало ее от лишних объяснений. Аше не хочется делиться своей историей с этими любительницами покрутиться перед зеркалом. Интересно, позавидовали бы они черным волосам на ногах, которые с каждым днем делаются все заметнее, или смуглой коже, которая даже с кремом от загара темнеет через десять минут пребывания на солнце.

— О, Аша, ты такая необычная.

Откуда-то сзади до нее доносится тихое передразнивание. Обернувшись, Аша видит Манишу, которая с улыбкой закатывает глаза.

— Пойдем. Хочешь замороженного йогурта?

Маниша направляется к двери.

— Конечно, — отвечает Аша.

— Меня бесит, когда люди называют нас «необычными», — говорит Маниша, выйдя из раздевалки. — Я к тому, что поезжайте вы во Фримонт, и увидите, что ничего необычного нет. Там индийцы повсюду.

Девочки садятся на скамейку возле небольшого магазинчика, держа в руках по стаканчику замороженного йогурта. Проглотив очередную порцию ванильно-шоколадной смеси, подружки продолжают болтать.

— Возле нашего дома есть магазин мороженого, — говорит Маниша. — Там продают мороженое с паановым сиропом. Очень хорошее. По вкусу как настоящий паан. Тебе надо как-нибудь попробовать.

Аша просто кивает и продолжает есть. Она не знает вкуса паана, поскольку пробовала его всего раз в жизни. Папа давал ей это лакомство, когда она была еще совсем маленькой.