Тайная история сталинских преступлений

Абрам Беленький был всего лишь начальником охраны Ленина и других членов правительства. Он почтительно соблюдал служебную дистанцию меж-ду собой и охраняемыми лицами. А Паукер сумел занять такое положение, что членам Политбюро приходилось считать его чуть ли не равным себе. Он со-средоточил в своих руках обеспечение их продуктами питания, одеждой, ма-шинами, дачами; он не только удовлетворял их желания, но к тому же знал, как разжечь их. Для членов Политбюро он поставлял из-за рубежа последние модели автомобилей, породистых собак, редкие вина и радиоприёмники, для их жён приобретал в Париже платья, шёлковые ткани, духи и множество дру-гих вещиц, столь приятных женскому сердцу, их детям покупал дорогие иг-рушки. Паукер сделался чем-то вроде Деда Мороза, с той разницей, что он развозил подарки круглый год. Неудивительно, что он был любимцем жён и детей всех членов Политбюро.

Вскоре обитатели Кремля перестали смотреть на Паукера лишь как на без-отказного поставщика удовольствий. С ним начали считаться как с человеком, который знаком с личной жизнью кремлёвской верхушки и знает множество интимных деталей, способных подорвать престиж "вождей международного пролетариата". Например, Ворошилов, постоянно охраняемый людьми Пауке-ра, не смог утаить от него, что его третья по счёту вилла, которая только что возникла по мановению паукеровской волшебной палочки, предназначена для восходящей звезды балета С. А связь другого члена Политбюро с женой не-коего инженера, которого тот отправил в соловецкий концлагерь? А покуше-ние супруги очень влиятельного члена Политбюро на самоубийство? А бурные семейные скандалы, происходящие на глазах молодчиков Паукера, охраняю-щих эти семьи? Как бы ни пыжились члены Политбюро, как бы ни изображали из себя суперменов, им было известно, чего всё это стоит в глазах Паукера.

Со Сталиным Паукер был даже более фамильярен, чем с прочими кремлёв-скими сановниками. Он изучил сталинские вкусы и научился угадывать его малейшие желания. Заметив, что Сталин поглощает огромные количества гру-боватой русской селёдки, Паукер начал заказывать из-за границы более изы-сканные сорта. Некоторые из них – так называемые "габельбиссен", немецкого посола – привели Сталина в восторг. Под эту закуску хорошо идёт русская водка; Паукер и тут не ударил в грязь лицом – он сделался постоянным собу-тыльником вождя. Приметив, что Сталин обожает непристойные шутки и ан-тисемитские анекдоты, он позаботился о том, чтобы всегда иметь для него на-готове их свежий запас. Как шут и рассказчик анекдотов он был неподражаем. Сталин, по природе угрюмый и не расположенный к смеху, мог смеяться до упаду.

Паукер подсмотрел, как внимательно Сталин вглядывается в своё отраже-ние в зеркале, поправляя прическу, как он любовно приглаживает усы, – и за-ключил, что хозяин далеко не равнодушен к собственной внешности и совсем не отличается в этом от обычных смертных. И Паукер взял на себя заботу о сталинском гардеробе. Он проявил в этой области редкую изобретательность. Подметив, что Сталин, желая казаться повыше ростом, предпочитает обувь на высоких каблуках, Паукер решил нарастить ему ещё несколько сантиметров. Он изобрел для Сталина сапоги специального покроя с необычно высокими каблуками, частично спрятанными в задник. Натянув эти сапоги и став перед зеркалом, Сталин не скрыл удовольствия. Более того, он пошёл ещё дальше и велел Паукеру класть ему под ноги, когда он стоит на мавзолее, небольшой деревянный брусок. В результате таких ухищрений многие, видевшие Сталина издали или на газетных фотографиях, считали, что он среднего роста. В дейст-вительности его рост составлял лишь около 163 сантиметров. Чтобы поддер-жать иллюзию, Паукер заказал для Сталина длинную шинель, доходившую до уровня каблуков.

Как бывший парикмахер Паукер взялся брить Сталина. До этого Сталин всегда выглядел плохо выбритым. Дело в том, что его лицо было покрыто ос-пинами и безопасная бритва, которой он привык пользоваться, оставляла мел-кие волосяные островки, делавшие сталинскую физиономию ещё более рябой. Не решаясь довериться бритве парикмахера, Сталин, видимо, примирился с этим недостатком. Однако Паукеру он полностью доверял. Таким образом, Паукер оказался первым человеком с бритвенным лезвием в руке, кому вождь отважился подставить своё горло.

Абсолютно всё, что имело отношение к Сталину и его семье, проходило через руки Паукера. Без его ведома ни один кусок пищи не мог появиться на столе вождя. Без одобрения Паукера ни один человек не мог быть допущен в квартиру Сталина или на его загородную дачу. Паукер не имел права уйти от своих обязанностей ни на минуту, и только в полдень, доставив Сталина в его кремлёвский кабинет, он должен был мчаться в Оперативное управление ОГПУ доложить Менжинскому и Ягоде, как прошли сутки, и поделиться с приятелями последними кремлёвскими новостями и сплетнями.

Паукер был очень разговорчив. Когда бы и где бы я ни натолкнулся на не-го, он неизменно с упоением рассказывал собеседникам, что происходит там, на заветном Олимпе.