Тайная страсть леди Эстер

– Вот именно. – Он сокрушенно покачал головой. – Когда я приехал в «Пойму», моя голова была забита глупостями, но ты выбила их из моего твердого черепа своими откровенными замечаниями и королевским презрением. После того как я вырос из коротких штанишек, никто ни разу не пытался исправить мои манеры. И даже в раннем детстве мою гордость всячески пестовали, считая ее необходимым условием моего положения! А ты… перевернула меня с головы на ноги в тот момент, как мы с тобой встретились.

– Мне очень жаль.

– Не жалей! – крикнул он, хватая ее за плечи и снова привлекая к себе. – Эстер, никогда не жалей о том, что мы с тобой встретились!

Не потому ли, что она смотрела на него с такой надеждой и с такой тоской и была такой теплой и податливой в его объятиях, он снова поцеловал ее? Раз, а потом другой…

– Завтра мы снова поженимся, – напомнил он, с трудом беря себя в руки. – После того, как церемония окончится, нам с тобой надо будет серьезно поговорить. – Прижавшись к ней лбом, он простонал: – Завтра тебя ждет трудный день. И потом, если мы еще здесь задержимся… – Он с горечью рассмеялся, когда разрумянившаяся Эстер вывернулась из его объятий.

По его словам, она не должна сожалеть о том, что они встретились, думала она, в каком-то тумане садясь на Земляничку. И он снова поцеловал ее. Поцеловал по-настоящему.

Она проплыла через все последние приготовления, через последнюю примерку, словно во сне. Мужчина не может притворяться, когда обнимает любимую женщину… Она в самом деле нужна Джасперу.

В самом деле!

И вот наконец наступил день свадьбы, и она стояла перед зеркалом, в последний раз глядя на свое отражение перед тем, как спуститься в холл, где ждал дядя Томас, готовый сопроводить ее в церковь. Тетка, кузины и Эм наперебой уверяли ее, что она выглядит чудесно.

Но ее заботило только одно: как она понравится Джасперу. Эстер прекрасно знала, что она не красавица, но сегодня в ней появилось нечто такое… она сама не понимала, что именно, но решила, что она хотя бы элегантна. Бледно-золотистое шелковое платье струилось, словно жидкий солнечный свет, на ее стройной фигуре, а бриллиантовая тиара, которую она надела на свои пышные локоны по настоянию леди Огасты, превратила ее в принцессу.

Она отыскала его взглядом в тот же миг, как вошла в церковь. Она не замечала богатых и знаменитых, которые разглядывали ее платье, была глуха к замечаниям, которые отпускались шепотом. Она видела только Джаспера, которого с гордостью называла своим мужем. А когда он обернулся, чтобы посмотреть на нее, ей с трудом удалось не броситься к нему, не закинуть руки ему на шею и не поблагодарить за то, что он все-таки женится на ней, несмотря ни на что. Она сама не знала, как ей удалось пройти по проходу медленно и плавно, поступью, которая, по словам мадам Пишо, приличествовала настоящей маркизе – и показывающей в самом выгодном свете ее струящееся платье.

Непонятно, как ей удалось пережить очень долгое и очень многолюдное празднество, которое устроила ее свекровь. Близость к Джасперу сводила ее с ума. Стоило ему взять ее за руку, как внутри у нее загоралось пламя.

Она была так влюблена в своего мужа, что все ее тело пульсировало от предвкушения, и ей было стыдно, потому что казалось, что это замечают все.

– Знаете ли, вы ведете себя ужасно немодно, – укорила ее леди Огаста, когда наконец – наконец-то! – настало время им с Джаспером уезжать в Чаллинор-Хаус. – И ты тоже! – Она повернулась к сыну.

С того момента, как он обернулся и увидел, как она идет к нему по проходу, он не в силах был больше ни секунды скрывать охвативших его чувств. Всем было ясно, что молодожены безумно влюблены друг в друга.

– Мама, разве Эстер не стала ослепительной невестой? – только и ответил он на язвительное замечание леди Огасты. Затем он взял Эстер под руку и с самым решительным видом повел сквозь толпу гостей, осыпавших их добрыми пожеланиями.

Он уговаривал себя не слишком доверять ее очевидному желанию поскорее уйти со свадебного праздника. Он не мог забыть, как она начала раздеваться, желая поскорее покончить с неприятной обязанностью в их первую брачную ночь.

Ему показалось, что у него остановилось сердце, когда он подсадил ее в карету. Поездка до Чаллинор-Хаус была совсем недолгой. Однако все казалось ему совершенно новым. Его уже вознаградили за то, что он обуздал свою страсть в их первую тайную брачную ночь. Она шла по проходу с высоко поднятой головой. Если бы его невеста не была девственницей, она бы чувствовала, что все происходящее фальшиво. Кроме того, он освободил ее от Снелгроува, и она испытывала огромное облегчение.

Эстер испуганно покосилась на мрачный профиль Джаспера. Он снова ушел в свою гранитную раковину, и она не знала, как до него достучаться. Она обрадовалась, когда карета в конце концов остановилась, улыбающийся лакей распахнул дверцу и она смогла выйти. Джаспер находился в очень странном настроении, знал ли он, чего хочет от нее?