Тайная власть Британской короны. Англобализация

В средневековой Европе проблема денежного обращения была связана с существованием огромного количества лиц, обладающих правом чеканки монет, что вызывало путаницу в средствах обращения, поскольку на рынке обращались монеты самого разнообразного сорта, качества и достоинства. Так, во Франции до XIII в. существовало 300 монетных дворов, которые выпускали низкопробную и все более ухудшающуюся монету. В Германии в Средние века было около 600 монетных дворов. В Англии дело обстояло лучше. Здесь первоначально было много монетных дворов, но чекан был однообразный – повсюду чеканилась королевская монета. К концу XIII в. число монетных дворов в Англии сократилось до 12[153]

.

Упорядочивание денежного обращения способствовало тому, что Англия первой в Европе перешла к бумажным деньгам, которые первоначально существовали в форме билетов золотых дел мастеров (ювелиров), завоевавших широкое доверие публики. Доверие населения к банкнотам усилилось после того как Банк Англии получил монополию на их эмиссию. В дополнение к этому в XVIII в. Англия осуществила «финансовую революцию» в сфере политики государственных займов, которая завершилась преобразованием государственного кредита. Подобная реформа стала возможной лишь благодаря глубокой предварительной реорганизации английских финансов. В целом в середине XVII в. английские финансы по своей структуре были довольно схожими с финансами Франции того же времени: они были децентрализованными и зависели не только от государства. В то время сбором налогов занимались частные лица (откупщики), которые одновременно выступали признанными заимодавцами короля. В свою очередь финансисты Лондонского Сити занимались своими собственными делами, а чиновники не зависели от государства, поскольку покупали свои должности. Английская реформа, целью которой было избавиться от посредников, паразитировавших на государстве, совершалась незаметно и последовательно. Сначала в ведение государства были переданы таможни (1671 г.) и взимание акцизного сбора (1683 г.), затем налог на потребление, введенный по образцу Голландии. Создание в 1714 г. должности лорда-казначея (Lord Treasury) повлекло за собой учреждение ведомства Казначейства (Board of Treasury) – Совета финансов, в обязанности которого входил надзор за поступлением доходов в государственную казну (Exchequer). Таким образом, происходила постепенная национализация финансов, которая включала в себя установление к середине XVIII в. контроля над Банком Англии, а также (с 1660 г.) получение решающего голоса в парламенте в вотировании кредитов и новых налогов[154]

.

Промышленная революция и колониальная политика сделали Великобританию чрезвычайно богатой страной в XIX в. Однако в результате разрушительных последствий Первой и Второй мировых войн и распада колониальной империи стабильность и безопасность в британском обществе были нарушены, благосостояние населения значительно снизилось, фунт стерлингов утратил функцию ключевой резервной валюты, а Лондон – присущий ему на протяжении веков статус мирового банкира. Осталась ли Великобритания верной своим либеральным принципам при таких обстоятельствах? Нет. Напротив, Великобритания перешла к политике построения глубоко структурированного социального государства, которая сопровождалась национализацией значительной части британской промышленности и введением чрезвычайных налоговых ставок. До тэтчеровской приватизации в государственной собственности находились такие английские компании как Jaguar, Rolls-Royce, British Petroleum, British Telecom, British Oil, British Steel, British Aerospace, British Gas. Национализированный в 1946 году, Банк Англии до сих пор принадлежит государству. Еще в 1979 г. максимальная ставка налога с доходов в Британии (который взимался с богатых лиц) достигала 98 %, из которых 83 % составлял налог на зарплату, а еще 15 % дополнительно взимались с так называемого нетрудового дохода (unearned income) в виде начисленных процентов и дивидендов[155].

Как и следовало ожидать, длительное послевоенное государственное регулирование экономики снизило эффективность процессов хозяйствования в стране, испокон веков ориентированной на свободу предпринимательства. Последующие либеральные реформы М.Тэтчер послужили сильным толчком для восстановления экономической динамики: налоги на богатых были радикально снижены, дерегуляция экономических процессов сопровождалась широкомасштабной приватизацией промышленности и либерализацией финансового сектора. Тем не менее, успех политики тэтчеризма вряд ли мог бы быть гарантированным без предшествующего периода активного государственного вмешательства в регулирование экономических процессов, в результате которого были восстановлены экономическая и политическая стабильность в британском обществе.