Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Доставив повстанцам обещанное оружие и боеприпасы (38 винтовок типа «Маузер» и к ним 5 тысяч патронов, несколько ручных и два крупнокалиберных пулемета, большое количество винтовочных патронов), Уберт Матос остался в Сьерра-Маэстре. Он участвовал в боях у Сан-Романа и в окрестностях Мансанильо, руководил строительством оборонительных сооружений во время наступления батистовских войск летом 1958 года, а затем — строительством траншей в зоне Ла Платы и Сан-Лоренсо. Спустя пять месяцев после прибытия в Сьерра-Маэстру ему присвоили звание майора. А в сентябре 1958 года командование Повстанческой армии назначило его командиром одной из «колонн вторжения», перед которыми была поставлена задача вести военные действия на равнине. Матос возглавил колонну № 9 имени Антонио Гитераса, действовавшую в провинции Орьенте, в районе Пальма-Сориано.

Однако главная забота Уберта Матоса в период его пребывания в Сьерра-Маэстре заключалась не столько в борьбе против диктатуры Батисты, сколько в поисках

120

единомышленников среди антидемократически настроенных офицеров Повстанческой армии. Матос примкнул к крайне правому крылу «Движения 26 июля». В кругу друзей и близких знакомых он не раз выражал тревогу по поводу возможного развития революции влево и «опасности» для Кубы глубоких социально-экономических преобразований. Главными аргументами, с помощью которых Матос вербовал сторонников, были антикоммунизм и лесть; за лесть его прозвали «королем хвалы». Став командиром колонны № 9, Матос сколотил из своих единомышленников тесный кружок. В него входили капитаны Барандела, Кабрера, Бекер[10]

,  Аламо, лейтенант Дионисио Суарес и другие. Все они, как и Матос, входили в крайне правое крыло «Движения 26 июля».

После победы революции майора Уберта Матоса назначили командующим военным округом провинции Камагуэй, бывшей оплотом крупных скотоводов и латифундистов. Штаб-квартирой его стал военный городок «Аграмонте», расположенный на западной окраине Камагуэя — главного города провинции. Вместе с Матосом в «Аграмонте» стали служить и его единомышленники — офицеры колонны № 9.

…Капитан Мендоса открыл глаза, когда солнце стояло уже высоко. Он выглянул в окно. На широкой, окруженной с трех сторон одноэтажными деревянными домиками площади толпился народ. Чаще других доносились слова: «латифундии», «аграрная реформа», «кабальерии»[11]. Мендоса постоял у окна, восстанавливая в памяти детали ночного разговора. Он не сомневался: Уберт Матос действительно что-то затевает и пригласил их, капитана Мендосу и капитана Гайоля, провести ночь в Яра, заранее приготовившись к этому разговору. Но Мендосу мучил вопрос: почему Уберт Матос остановил свой выбор именно на нем? И вдруг его осенило:

130

«Матос, наверное, навел обо мне справки, и ему сказали, что я принадлежу к одной из наиболее благочестивых католических семей Камагуэя. По-видимому, ему известно и то, что я семь лет преподавал в католическом колледже «Лос Эрманос Маристас». Он, что же, рассчитывает сыграть на религии?..»

Хорхе Энрике Мендоса твердо решил: он непременно, во что бы то ни стало информирует о разговоре с Матосом Фиделя Кастро. Не для того лилась кровь патриотов в Сьерра-Маэстре и в подполье, чтобы позволить вчерашним плантаторам вставлять палки в колеса революции!..

С такими мыслями капитан Мендоса принялся будить своего товарища.

Часа через два Мендоса, Гайоль и Уберт Матос стояли на летном поле аэропорта Мансанильо.

— Салют! Как дела? — раздался за спиной чей-то энергичный голос.

Мендоса оглянулся. К ним подходил командующий революционными военно-воздушными силами Диас Ланс.

— Как дела, Уберт? — повторил он, обращаясь теперь непосредственно к Уберту Матосу.

Оба отошли в сторону и принялись что-то обсуждать. Потом Уберт Матос попрощался с Диасом Лансом и снова присоединился к Мендосу и Гайолю.

— Ты не знаком с Диасом Лансом? — спросил он Мендосу. — Жаль. Это по-настоящему хороший парень…

Что же представлял собой человек, столь высоко оцененный Убертом Матосом?

«Хорошего парня» выводят из игры

Диас Ланс не обладал выдающимися способностями летчика или военного организатора. Особых заслуг перед кубинской революцией за ним тоже не числилось. Как уже знает читатель, впервые он появился в Сьерра-Маэстре 30 марта 1958 года вместе с Убертом Матосом. Позже он совершил еще несколько рейсов в Сьерра-Маэстру, доставляя туда небольшие партии оружия и боеприпасов.

Во главе кубинских ВВС Диас Ланс оказался, по

131