Тайная жизнь Маши Ромашкиной

— Хочу, чтобы ты страдал, как это было со мной, — снова поднимаю взгляд и смело смотрю ему в глаза, произнося следующие слова. — Ты испоганил мне юность. Разбил сердце. Уничтожил самооценку. Я. Хочу. Чтобы. Тебе. Было. Больно. — Медленно, зло, произношу я.

Сердце стучит где-то в висках, дыхание участилось от прилива адреналина. Мне не страшно, что сделает этот крупный мужчина в замкнутом пространстве. Мне страшно, что столько лет боялась признаться самой себе: я ненавижу его.

Отрываю взгляд от черной бездны его глаз, завязываю узел на повязке и гневно складываю аптечку. Руслан снова хватает меня за запястье.

— Мне больно каждый чертов день, что я вижу тебя, — хрипит он. — Кажется, ты забыла, что не я здесь злодей. Ты забыла, как играла со мной себе на развлечение. Ты забыла, что ты — двуличная дрянь. Шлюха. Не больше.

— Да пошел ты!!! — вырываюсь из его хватки. — Урод! Использовал меня, трахнул и бросил!

— А разве не так поступают со шлюхами? — его лицо искажает мерзкая улыбочка.

Я размахиваюсь и бью его по лицу. Громкий хлопок отзывается эхом в маленькой комнатке, рука горит от встречи с его каменным лицом, но Че даже не шелохнулся. Он нависает надо мной глыбой ненависти, горой пышущего гнева, я толкаю его в живот, пытаюсь оттолкнуть, но все бестолку. Он надвигается, неумолимо съедая пространство вокруг. Останавливается только, когда я врезаюсь спиной в душевую кабинку.

— Правда глаза колит? — Руслан приподнимает мой подбородок здоровой рукой. — Сколько их было после меня? А во время?

— О чем ты говоришь? — шепчу я.

— Не ври мне!!! — орет мне в лицо. — Строишь из себя жертву, но я никогда не забуду, как ты развела меня, словно мальчишку. Почему, почему ты это сделала, — трясет он меня за плечи. — Я любил тебя! — его лицо искажается болью от произнесенных слов.

Я застываю в его руках. Как пластиковую куклу меня мотает из стороны в сторону, закручивает в эмоциональное торнадо, накрывает с головой. Я ничего не понимаю. Он псих. Псих. Псих. Псих. Что за бред он несёт?

Руслан отходит в сторону, запускает руки в волосы, зажимает их в пальцах, задирает голову вверх и глубоко выдыхает. Вижу, как его тело трясется, когда он выпускает воздух из лёгких.

— Что ты делаешь со мной?! — снова орет, хватает аптечку и с размаху кидает ее в стену. Раздается громкий звон стекла, и зеркало над раковиной рассыпается нам под ноги.

Смотрю на свое отражение в огромном осколке зеркала у моих ног и не понимаю, что с нами не так. Отбрасываю кусок стекла ногой и сажусь на пол, упираясь спиной в душевую кабинку.

— Просто скажи мне… скажи, за что? — я смотрю на Руслана снизу вверх. Пытаюсь прочитать ответ в его взгляде. Вся злость испарилась, словно и не было ее. Осталась только пустота, черная дыра там, где должны жить эмоции. — Что, по-твоему, я сделала?

Мой голос звучит хрипло и надрывно. Кажется, у каждого из нас своя правда, и пора ее узнать.

— Я видел тебя тогда…

Глава 24. Руслан

Восемь лет назад.

Ее кожа. Мягкая, нежная, сладкая. Я ощущаю ее под своими пальцами. Помню каждый изгиб, неосознанно очерчиваю ладонью ее плоский животик, словно она снова лежит передо мной. Наверняка выгляжу со стороны как псих.

Не могу сдержать улыбки. Она моя, наконец-то она моя. Спустя столько месяцев встреч украдкой, безумных поцелуев и сводящих с ума прикосновений, она — моя. Как я влип в эту девчонку? Когда решился на этот странный роман? Хотя я точно знаю, когда это началось. На том дурацком выпускном, когда она впервые впустила меня в свой ротик, запустила пальчики мне в волосы, прикоснулась своим сводящим с ума телом к моему. А потом ушла, оставив неудовлетворение и свой сладкий запах.

Следующие месяцы были игрой в кошки-мышки, где мы бесконечно бегали друг от друга, а потом на встречу. Тайные прикосновения, поздние встречи, темные закоулки. Ее мягкий язычок, доводящий меня до грани. Я ужасно хотел ее, всю, без остатка, надолго. Думал — игра, гормоны, догоню и отпустит. Но вчерашний день все изменил.

Хотя нет, я понял все гораздо раньше. Мы сидели в машине, пили молочные коктейли прямо на стоянке Макдональдс. Шейк приятно холодил мозг посреди августовской жары. Мелкая повернулась ко мне и сказала: "Быстрее бы стать взрослой". Я пошутил тогда: "Да хоть сейчас". А она ткнула меня своим кулачком в бок и пристроилась на плече. "Я часто представляю, какой будет моя жизнь через десять лет. И в ней всегда есть ты". Сказала это мягко, мечтательно. Я закрыл глаза на мгновение, а увидел целую жизнь, рука об руку с ней: в горах с рюкзаками, у моря на белоснежном песке, на диване под марафон сериалов. Ее в купальнике, голую, в свадебном платье. Это странно мечтать о таком в двадцать два?