Тайная жизнь ребёнка до рождения

Рискну упростить все вышеизложенные сведения до следующей формулы: повышенная нейрогормональная секреция матери приводит к гиперактивности ВНС, что влечёт за собой низкий вес при рождении, и/или желудочные расстройства, и/или сложности в обучении чтению, и/или поведенческие проблемы.

На более гипотетическом уровне, опираясь на недавние исследования, можно добавить к этой формуле ещё один элемент: избыток гормонов прогестерона и/или эстрогена у матери приводит к дисбалансу в нервной системе и мозге плода, что, в свою очередь, чревато конституционными расстройствами личности. Однако в этом случае проблемы личности будут связаны не с гиперактивностью, а скорее с гендерно-ролевым поведением ребёнка.

В крови беременной женщины присутствуют и прогестерон, и эстроген. Количество каждого из них зависит от сложного баланса сигналов между вегетативной и центральной нервной системами. То, что женщина думает, чувствует, делает и говорит, влияет на эти сигналы, а значит, и на количество эстрогена и прогестерона. То есть их секреция, как и выработка остальных гормонов, зависит от её эмоционального состояния. Совершенно новый смысл этим давно известным сведениям неожиданно придали исследования, проведённые учёными из Государственного университета Нью-Йорка.

До начала 1970-х годов в США эстроген или его комбинация с прогестероном использовались для предотвращения самопроизвольных абортов. Женщины с угрозой выкидыша получали дозы этих гормонов, значительно превосходящие их обычную концентрацию в организме. Тем не менее впоследствии эти препараты были запрещены из-за угрозы здоровью. Кроме того, отчёт Университета штата Нью-Йорк впервые показал, что эти препараты таят в себе не только физическую, но и психическую опасность. В нём отмечается, что у женщин, которые во время беременности принимали любой из этих препаратов или их комбинацию, рождались дети с более выраженными женственными чертами. Наиболее ярко это проявлялось у девочек. Но и мальчики, получившие дозу этих гормонов, были более женственными, менее атлетичными и проявляли гораздо меньше агрессии по отношению к своим отцам, чем мальчики, не подвергшиеся такому воздействию.

Ещё одним любопытным наблюдением в группе мальчиков оказалась связь между типом дозировки и поведением: те мальчики, которые подверглись воздействию комбинации эстрогена и прогестерона, демонстрировали больше женственных черт, чем те, кто получал только эстроген. Однако один из исследователей не преминул заметить, что выявленные в группе изменения «касались изменений в характере, а не поведенческих расстройств». К тому же пациентки с угрозой прерывания беременности получали дозы обоих гормонов, значительно превышающие их обычный уровень в организме.

Тем не менее эти результаты подтверждают то, что я всё это время пытаюсь доказать: воздействие чрезмерного количества специфических

материнских гормонов вызывает специфические органически спровоцированные изменения личности у ещё не родившегося ребёнка. В данном эксперименте гормоны поступали в организм матери из внешнего источника, обычно же они выделяются в кровь её органами внутренней секреции.

К счастью, физиологический импринтинг не обязательно обрекает ребёнка следовать по какому-то одному определённому пути развития личности. Процесс, который я описываю, действительно влияет на его нервную систему, которая, несомненно, чрезвычайно чувствительна к различным нарушениям, вызванным как недостаточной, так и избыточной нагрузкой, а также их несоответствиями. Нет никаких сомнений в том, что ключевые чувства, такие как любовь или ненависть, начинают влиять на ребёнка ещё до его рождения. Однако по мере созревания мозга примитивные ощущения и чувства преобразуются в более сложные чувственно-мыслительные состояния, а ещё позже – в чистые идеи. Напомню, что, согласно проверенным научным данным, первые проблески сознания у ребёнка появляются лишь во втором триместре беременности.