Тайник

— Ну, что тебе еще сделать, а? — дразнил он его. — Что я должен сделать, чтобы ты стал мужиком, отец?

Ол оттолкнул его руки.

— Хватит!

Голос отца стал громким.

— Как, уже? — засмеялся Билли. — Полно, папа. Мы же только начали.

— Я сказал, хватит! — рявкнул Ол Филдер.

Билли, который этого и добивался, заплясал от радости. Сжав кулаки, он расхохотался, торжествующе молотя ими по воздуху. Потом повернулся к отцу и запрыгал перед ним, имитируя движения боксера на ринге. И сказал:

— Ну что, где сойдемся? Тут или на улице?

Он бросился к кровати, нанося короткие отрывистые удары по воздуху. Но лишь один из них, отцу в висок, достиг цели, прежде чем комната вдруг наполнилась людьми. Дверь с грохотом распахнулась, и люди в синей форме ворвались внутрь, за ними вошла Мейв Филдер с дочкой на руках. По пятам за ней вбежали младшие мальчишки с тостами в руках и с перемазанными вареньем лицами.

Пол решил, что они пришли разнимать отца и брата. Кто-то ухитрился позвонить в участок, полицейские оказались поблизости и явились в рекордно короткий срок. Слава богу, они обо всем позаботятся и заберут с собой Билли. Его упрячут за решетку, и в доме наконец-то воцарится мир.

Но все оказалось совсем иначе. Один из полицейских, обращаясь к Билли, спрашивал:

— Пол Филдер? Ты Пол Филдер?

А другой надвигался на брата.

— Что здесь происходит, сэр? — спросил он у отца. — Какие-то проблемы?

Ол Филдер ответил отрицательно. Никаких проблем, просто семейные неурядицы, с которыми они разберутся сами. Констебль хотел знать, кто из двоих его сын Пол.

— Они спрашивают Поли, Ол, — сказала Мейв Филдер мужу, — а зачем, не говорят.

Билли ликовал.

— Попался, воришка, — сказал он Полу. — Что, приставал к парням в общественном туалете? Говорил я тебе, не торчи там все время!

Пол заерзал на кровати. Один из его братишек держал за ошейник Табу. Пес все время лаял, и констебль сказал:

— Да заткните вы эту псину!

— А пушка у вас есть? — спросил Билли со смехом.

— Билл! — воскликнула Мейв. И тут же: — Ол? Ол? В чем дело?

Но Ол Филдер, естественно, понимал не больше остальных.

Табу продолжал лаять. Он вертелся, пытаясь вырваться из рук ребенка.

Констебль скомандовал:

— Уймите этого пса немедленно!

Пол знал, что Табу просто хочет на свободу. Чтобы убедиться, что с Полом все в порядке. Другой констебль сказал:

— Ну-ка, дай я. — И схватил пса за ошейник, чтобы увести прочь.

Табу оскалил зубы. И цапнул полицейского. Тот вскрикнул и отвесил ему пинка. Пол соскочил с кровати и бросился к псу, но Табу уже с визгом летел вниз по лестнице.

Пол хотел было броситься за ним, но обнаружил, что его схватили. Мать кричала:

— Что он сделал? Что? — а Билли хохотал как сумасшедший.

Ища, на что бы опереться, Пол заскреб ногами по полу и случайно зацепил одного из констеблей. Тот хрюкнул и ослабил хватку. Этой секунды хватило Полу, чтобы схватить рюкзак и броситься к двери.

— Остановите его! — раздался чей-то крик.

Это было совсем не трудно. В комнату набилось столько людей, что бежать, а тем более прятаться было просто негде. Поэтому скоро Пола вели вниз по лестнице к выходу.

С этого момента он существовал словно в калейдоскопе меняющихся картинок. Он слышал, как его мать без конца спрашивала полицейских, что им нужно от ее малыша Поли, слышал, как отец сказал:

— Мейв, возьми себя в руки, девочка.

Он слышал смех Билли и отдаленный лай Табу, видел соседей, которые сбежались посмотреть. Над ними он увидел небо, прояснившееся впервые за много дней, и словно нарисованные углем ветви деревьев, которые окружали покрытую комьями смерзшейся грязи автостоянку.

Не успел он понять, что происходит, как его запихали на заднее сиденье полицейского автомобиля, где он уселся, прижимая к груди рюкзак. Ногам было холодно, и, поглядев вниз, он понял, что не обул ботинки. На нем были его потрепанные комнатные туфли, и никто не подумал подождать, пока он накинет куртку.

Дверца машины захлопнулась, двигатель взревел. Пол слышал непрекращающиеся вопли матери. Когда машина тронулась с места, он вывернул шею, глядя назад. Его семья скрывалась вдали.

Откуда-то из-за спин родни и соседей выскочил Табу и понесся за ними. Он яростно лаял, его уши развевались на ветру.

— Вот глупая псина, — проворчал полицейский, который был за рулем. — Заблудится еще…

— Не наша проблема, — отозвался другой.

С Буэ они повернули на Питроннери-роуд. Когда, достигнув Ле-Гранд-Буэ, машина начала набирать скорость, Табу все еще отчаянно гнался за ней.

Дебора и Чайна не сразу нашли дом Синтии Мулен в Ла-Корбьере. Им сказали, что он носит название Ракушечного дома и они никак его не пропустят, хотя он и стоит на тропинке не шире велосипедного колеса, которая сама является ответвлением другой тропки, петляющей между земляных насыпей и живых изгородей. Лишь с третьей попытки они наконец заметили оклеенный ракушками почтовый ящик и решили, что искомый дом обнаружен. Дебора свернула на подъездную дорожку, и оттуда они увидели, что весь сад усыпан осколками раковин.

— Дом, некогда известный как Ракушечный, — пробормотала она. — Неудивительно, что мы его не сразу заметили.