Пятый корпус был самым удалённым от главных ворот, и изгородь в этом месте отделяла зону лагеря от леса, начинающегося прямо за ним. Густые кустарники, тесно граничащие с территорией “Тайника Лешего”, уже пустили побеги в его владения, а их ветви торчали в пространстве между стальными стержнями. Сосны и ели создавали сплошную непроницаемую стену, берущую оздоровительную организацию в замкнутое кольцо.
Федя созерцал природу, как внезапно уловил, что кусты у забора шевельнулись. Его взор метнулся в том направлении и не сразу выцепил неподвижный силуэт среди листвы и сплетения веток.
Нечто крупное, с сидящим на плече грязно-белым упитанным комком иголок, застыло по ту сторону ограды и пристально глядело на него.
Сглотнув слюну, Дубовцев вспомнил слова Данила: “…его глаза: жёлтые, с россыпью красных точек…”. В точности такие сейчас сверлили Федю. Свирепые и жуткие …
Ребёнок попятился назад и, взвизгнув, привлёк к себе всеобщее внимание.
Мальчишки, приподнявшись на койках, недоумённо вытаращились на одноотрядца.
– Монстр!!! – панически загорланил Дубовцев, стуча зубами.
Все моментально подорвались с кроватей и облепили окна. К сожалению, ничего необычного они не обнаружили. Кустарники мирно грелись под лучами яркого солнца, к коему тянулись их листики.
– Ты прикольнулся?! – возмутился один паренёк, приминая хохолок на затылке.
– Поди, спятил, как тот… – предположил другой, ткнув пальцем в ошарашенного Данила.
– Ога, кучка сумасшедших, – заключил Забит.
В комнату вбежала рассерженная Инна.
– Вы намереваетесь уничтожить мои нервы?? – негодующе проревела она и уставилась на перепуганного Федю. – Что такое? – смягчила тон брюнетка.
Дубовцев лишь указал пальцем на окно.
– Он считает, что в чаще монстр! – пояснил Тимофей, и мальчишки дружно заржали.
– Врун! – презрительно бросил Яков.
– Я не врун! – воинственно заявил Федя, старающийся усмирить бешено колотящееся сердце. – Кто-то действительно стоял за забором!
Ребята снова закатились истерическим гоготом.
– Вот уморааа!!! – послышался очередной смешок.
Травлю остановил вмешавшийся Осипов:
– Монстр существует! Я столкнулся с ним с утра, в дебрях у футбольного поля!
– С утра ты столкнулся с моим кулаком, – оскалился Тим.
– Неужели Вы не верите нам? – проигнорировал оппонента Данил. – Не можем же мы одновременно ошибаться.
Инна покачала головой.
– У Вас слишком бурная фантазия, молодые люди! – констатировала девушка. – Вас записать к психиатру? Или Вы всё-таки не видели никаких чудищ?
Осипов и Дубовцев переглянулись, после чего Данил ответил за двоих:
– Мы не видели чудищ, Инна Матвеевна. Наверное, померещилось…
Вожатая улыбнулась и сказала:
– Я так и знала!
Пятница близилась к концу.
На вечерней линейке состоялось награждение отрядов-победителей и наиболее активных ребят. Вручались грамоты, значки и сладкие кульки. К огромному разочарованию, “Искатели” получили только один приз и то персональный. Его, как “самая боевая девчонка”, урвала Диана.
Больше прочих отличились “Орлы”, обыгравшие команду травмированного Кирилла в футбольном матче.
После того, как флаг был опущен, отряды рассосались по корпусам.
По прибытии в здание, Инна с Ксенией организовали своим подопечным увлекательный досуг: дети совместными усилиями начали составлять плакат с описанием событий прошедшего дня, украшая его пёстрыми и креативными рисунками. Все с головой ушли в работу. Подобное, безусловно, сплачивало ребят. За общим занятием они оживлённо общались и, как следствие, лучше узнавали друг друга.
Данил же остался в стороне от данного мероприятия и, уединившись в мальчишеской спальне, сидел на краю своей койки, глядя в пустоту. Отчего-то, его пробивало на слёзы. Он думал о том, как же, оказывается, хорошо дома, где нет портящих настроение задир, нудных непонимающих вожатых и…монстров.
От сей мысли Осипов невольно вздрогнул и устремил взор в окно, через которое комнату заливало призрачным светом воцарившейся в звёздном небе луны.
Пацанёнок выудил из-под кровати рюкзак и распахнул один из отсеков. Покопавшись в его недрах, он наткнулся на помятый буклет. Вверху обложки виднелось название лагеря, а ниже – эмблема, изображающая заключённого в потёртый круг пройдоху Лешего с поросшей мхом деревянной шкатулкой в руках.