Тайное проникновение. Секреты советской разведки

Тот же автор не без саморекламы расписывает, как он сумел раскрыть систему акустических каналов, построенных китайцами из советского посольства с целью подслушивания разговоров советских дипломатов.

Оба эти примера свидетельствуют о том, что операции ТФП активно проводятся иностранными спецслужбами против дипломатических представительств на территориях бывших социалистических стран, в том числе и против наших посольств.

Мне не удалось найти другой информации о проводимых западными спецслужбами подземных операциях ТФП. Но приведенные сообщения, очевидно, имеют под собой реальную основу. Возникает вопрос: имеются ли перспективы у этого вида операций? Думаю, что да.

Остается еще путь по воздуху, но пока такого рода «воздушных операций» с целью ТФП, кажется, еще не было. Но один сигнал как-то проскочил в американской прессе, сообщавшей мельком о проникновении с воздуха агента ФБР в помещение советского посольства с целью закладки там микрофона подслушивания, но никаких других подробностей не сообщалось.

В заключение рассказа о «подземных» ТФП можно отметить их общий недостаток: после раскрытия неизбежный след от подкопа свидетельствует об имевшем место проникновении к секретам, что позволяет владельцам оных делать соответствующие выводы о том, что конкретно из хранившихся в их объекте секретов стало известно противной стороне. Правда, немым «следам» ТФП вопросов не задашь, что затрудняет анализ, тогда как при провале агента в большинстве случаев спецслужбам противника удается многое у него выведать. Оперативные игры «Наемники» и «Бумеранг» напомнили мне о другой игре, которую во время Второй мировой войны проводил, правда, вынужденно Треппер против нацистских спецслужб. Об этом я впервые узнал из рассказа моего бывшего начальника по нелегальной разведке генерала Александра Короткова, имевшего непосредственное отношение к разведывательной организации, получившей на Западе название «Красная капелла». Затем, в 1966 и 1968 годах, в западногерманской прессе появились обширные статьи об этой организации (Ди Вельт. 1966, 17 октября; Дер Шпигель. 1968, № 21), в связи с расследованием, проведенным французским журналистом Жилем Перро, и появлением его книги (Перро Ж. Красная капелла. Гамбург, 1968). Вскоре после прибытия в Польшу, где-то в конце 1973 года, польские коллеги обратились ко мне с просьбой выяснить в Москве, возражают ли еще наши спецслужбы против разрешения Трепперу выехать из Польши на Запад. Тогда я узнал, что после окончания войны Трепперу удалось вернуться в Советский Союз, где в «благодарность» за его самоотверженную разведывательную работу против нацистской Германии он был осужден бериевско-сталинским режимом «только» на 10 лет тюрьмы «по подозрению в предательстве». Этот незаурядный военный разведчик, история о подвигах которого обошла все спецслужбы Запада как поучительная, отсидел весь срок, после чего ему разрешили с семьей выехать в Польшу, которая была его родиной.

Но одновременно польские спецслужбы получили просьбу КГБ ни в коем случае не выпускать его на Запад.

С тех пор Треппер неоднократно обращался к польским властям за разрешением на поездку во Францию, где проживали все его родственники, в том числе и сыновья, однако получал отказ.

Польские коллеги пояснили, что на них постоянно оказывают давление сионистские круги, тем более что Треппер возглавляет еврейскую организацию в Варшаве.

Мне было любопытно познакомиться с этим легендарным разведчиком, и польские коллеги организовали мне встречу с ним. Не расшифровывая своего положения и принадлежности к КГБ, чтобы не вызывать у Треппера неприятных воспоминаний, я поинтересовался его планами на будущее, в том числе и о том, не собирается ли он изложить историю своей деятельности в качестве военного разведчика. Он откровенно сказал, что хотел бы закончить свою жизнь в кругу своих родных, а что касается мемуаров, то все будет зависеть от здоровья. Ведь ему уже 70 лет, добавил он, хотя чувствует себя, несмотря на все испытания, еще достаточно хорошо, а память его прочно хранит все события. Но, поспешил он заверить, не собирается что-либо выдумывать и тем более чернить свою вторую родину — Советский Союз, которому так долго и верно служил.

Расставаясь с Леопольдом Треппером, я обещал сделать все возможное, чтобы ему разрешили выехать к семье.

Направляя запрос польских коллег, я высказал мнение, что дальнейшее задержание Треппера не имеет смысла, поскольку то, что он знает о военной разведке, относится к далекому прошлому. Кроме того, по имевшимся у меня сведениям, добавил я, он не собирается писать что-либо негативное о нашей стране.

Вскоре пришел положительный ответ о том, что ГРУ не имеет возражений, и я был рад сообщить об этом полякам.