Тайное становится явным

В спальне орала супруга, разбуженная грохотом. Злоумышленники не стали дожидаться, пока она прибежит и устроит им грандиозную взбучку (а эта женщина могла бы). О сложном нраве жены своего очередного клиента они уже были в курсе. Мужчина почувствовал, как его отрывают от пола, завизжал, затряс ногами, ощутил вокруг что-то мягкое, за что и схлопотал добавку, от которой закружилась голова и все вокруг стало темнеть. Он не сопротивлялся, когда его волокли в джип, швырнули под заднее сиденье и хорошенько придавили к полу ногами. Фатальных повреждений при бодании с домом «Ленд-Крузер» не получил, двери не деформировались (попробуй деформируй этот танк). В тот момент, когда разгневанная женщина, вереща, как сирена гражданской обороны, ворвалась на оскверненную кухню, джип уже рычал, сдавая задним ходом, давя цветник, сокрушая дощатую беседку перед домом. Она металась в свете фар — словно призрак в ночной рубашке. Машина развернулась, игнорируя препятствия… и через несколько мгновений на полном ходу снесла забор и вынеслась на дорогу!

Она промчалась через спящий коттеджный поселок, свернула к озеру, заросшему кувшинками и камышами, и запрыгала по колдобистой грунтовке. Пронеслась опушка леса, безмолвный водоем, проплыли крыши небольшой деревеньки. Какое-то время машина плутала по проселкам, потом съехала с дороги и направилась, переползая через застарелую пахоту, к смешанному лесу. Опушка была разреженной, внедорожник протиснулся между деревьями, обогнул разбросанный по пространству кустарник и встал.

Пленника за ноги вытащили из машины. Он был босой, в испачканном халате. Голова сорвалась с подножки, свалилась на ковер из опавшей листвы, и мужчина пришел в себя. Клацнули зубы, он взревел благим матом, подпрыгнул, как китайский болванчик, и не успели злоумышленники прийти в себя, как он уже отшатнулся от метнувшейся к нему женщины и помчался, высоко поднимая пятки! Впрочем, бежал он не к опушке, а в обратную сторону — в глубь леса.

Злоумышленники озадаченно переглянулись, пожали плечами, забрали сумку, в которой имелось все необходимое для экзекуции, и не очень быстро, наслаждаясь свежестью воздуха, зашагали за беглецом.

— Хорошо в деревне, — мечтательно сказала женщина.

— Хорошо, — согласился мужчина. — Только в следующий раз обрез надо взять.

Где-то впереди прозвучал истошный вопль — беглец наступил на коряжину и сообразил, что он босой. Несколько мгновений он скулил, возился, хрустел сучьями, запинался о валежины, потом опять заголосил — вопль отдалялся, делался глуше. Люди в масках шли по направлению к нему, открылась презанятная картина. Крутой склон — подножие терялось где-то вдали, криворукие осины и кустарники сползали вниз. Они осторожно стали спускаться, прощупывая почву под ногами, освещали фонарями дорогу. Женщина обогнала мужчину — уверенно отправилась на звук: кто-то жалобно скулил.

— Разбился? — спросил мужчина.

— Скорее, воткнулся, — хмыкнула женщина.

Скрестились два луча. Не повезло беглецу — он не заметил склон, опомнился лишь после того, как нога провалилась в пустоту, и покатился, разрывая халат, насаживая синяки и шишки. Мягким барьером, в который он вонзился — и только это спасло от непоправимых увечий, — оказался… гигантский муравейник — внушительная шишка между деревьями, засыпанная листьями! Он пробил его головой и в данный момент пытался из него выбраться, но ноги разъезжались, руки не слушались.

— Вот все они такие, — укоризненно заметила женщина. — Другие что-то делают, создают в поте лица, работают до полного изнеможения, а потом придет такая сволочь, и все труды насмарку.

— А это, кстати, идея, — осенило мужчину.

Когда несчастный пришел в себя, он лежал, погруженный верхней частью туловища в муравейник — как в роскошную пуховую перину, руки были разбросаны и привязаны к стволам деревьев. Ноги оставались на свободе, но толку от них не было — можно было лишь брыкаться и изображать «велосипед». В свете фонарей было видно, как по искаженному мукой лицу бегают крупные муравьи, ошалевшие от внезапной побудки, забираются в нос, в перекошенный рот. Бедолага кашлял, вертел головой, но избавление было временным — труженики леса сплачивали ряды и вновь устремлялись в атаку. Пытался подняться, но руки были привязаны к основаниям осин — пустое занятие, он только глубже погружался в муравейник и злил его обитателей.

— Кончайте… — хрипел мужчина. — Оставьте меня в покое…

Две тени склонились над жертвой. Женщина снимала на камеру.

— А вы перестаньте дергаться, Семен Семенович, — мягко произнес мужской голос. — И будет вам полный покой. В разумных, разумеется, пределах. Кстати, Семен Семенович, вы никогда не замечали, что вы не бог? Уверяю вас, когда вы посмотрите эту запись, выложенную в Интернет, вы сделаете для себя удивительное открытие. Вы жалкий, никчемный человек, возомнивший себя небожителем. Управа есть на всех, даже на таких, как вы.

Пленник вознамерился вступить в полемику, раскрыл рот, но это было ошибкой. Он стал отплевываться, хрипеть, пускать слюну.