Тайное становится явным

— Я не понимаю, зачем ей нужно было доходить до Гара, — сказала Одри, собирая карты в колоду. — В Гара есть только одна гостиница, а с другой стороны холма находится поле для игры в гольф. Кроме того, между нашей усадьбой и Гара в утесах есть большая, очень широкая и длинная расщелина, которая спускается к морю, и, чтобы ее обойти, нужно сделать большой крюк, да еще карабкаться в гору. Я не могу себе представить Эсме проделывающую такой путь, когда, если нужно дойти до Гара, можно легко попасть туда по дороге.

— Благодарю вас. Это именно то, что я хотел узнать.

— А что происходит? — она привстала. — Эсме уехала? Что вы задумали?

Кэллаген достал портсигар и предложил ей сигарету. Она стояла почти рядом с ним, держа сигарету не слушающимися ее пальцами и неотрывно глядела ему в глаза.

— Эсме удрала от нас. Я знал, что сегодня на одиннадцать тридцать у нее с кем-то было назначено свидание. Я очень хотел поприсутствовать при этом, потому что у меня зародилась мысль, что, если мы самым серьезным образом не разделаемся с лицом, с которым у Эсме было назначено свидание, оно может причинить нам массу неприятностей. Я представлял, что она или возьмет машину, на этот случай я организовал, чтобы Николлз поехал за ней следом, или, если место свидания было где-то поблизости, она отправится туда пешком. И я ждал что она выберет. Она решила проблему по-своему. Взяв машину, она умчалась на ней с сумасшедшей скоростью и через пару миль оставила пустую машину на обочине, чтобы Николлзу было легче ее догнать.

— Как это ужасно… не правда ли? — испугалась Одри. — Я не знаю, что делать, и боюсь за нее, не знаю почему. Вы можете мне это сказать?

Кэллаген усмехнулся.

— Я скажу вам, что делать. Отправляйтесь в постель. Выпейте снотворного и посчитайте овец, проходящих через ворота. Мне сказали, что это очень хороший способ для того, чтобы уснуть. Спокойной ночи.

Он вышел из комнаты. Она какое-то время смотрела на закрывающуюся за ним дверь, потом вернулась к столу, взяла колоду карт и снова стала раскладывать пасьянс.

* * *

Когда Кэллаген вошел в комнату Николлза, тот пил виски из плоской фляжки, которую обычно носил в заднем кармане брюк.

— Выпьешь со мной? — он протянул фляжку.

— Нет, не хочу. Нам нужно немного поработать. Отправляйся в гараж и возьми свою машину. Поедешь в Ярд-Арм и посмотришь, что там творится. Есть вероятность того, что Блейз еще не уехал. Если даже его и нет, то там должен быть кто-то, чтобы присмотреть за домом. И поищи Эсме.

— О'кей, — сказал Николлз.

Кэллаген вернулся к себе в комнату, взял шляпу, спустился вниз и, выйдя из дома, направился к воротам, расположенным в западной части усадьбы. За воротами он повернул в сторону тропинки, которая вилась вдоль утесов.

Ночь была чудесной. Над головой висела полная луна, и сам процесс ходьбы доставлял удовольствие. Шел он быстро и через некоторое время достиг тропинки, которая вела в Гара. Минут десять он шел по ней, затем остановился и посмотрел на часы. Было около двенадцати часов.

Он закурил и пошел дальше по узкой тропинке. В нескольких футах от него слева начинался обрыв, и ему было слышно, как волны разбивались о прибрежные камни. С мрачной улыбкой он подумал, что скалы и берег в этих местах в давние времена привлекали грабителей разбитых судов, и то, что теперь они повывелись, напоминает о прогрессе в кораблестроении.

Справа от него почва плавно поднималась в сторону холмов. Тропинка начала огибать утес. Ночь была тихой. И только со стороны моря раздавались крики летающих над водой чаек. Кэллаген стал думать о чайках, пока, наконец, не решил, что эти пернатые были самыми счастливыми созданиями.

Еще минут через десять он, наконец, увидел Эсме. Она сидела на камне, лежавшем рядом с тропинкой. Он понял, что это Эсме, даже прежде, чем узнал ее.

Когда он приблизился к ней, она на него посмотрела. Ее лицо было мертвенно бледным и очень напряженным. В глазах, смотревших на него, был вопрос. Кэллаген заметил черные круги у нее под глазами и увидел, что в руке она сжимала смятый носовой платок. Он остановился. Глядя на нее, он достал портсигар и вытащил из него две сигареты, одну из которых протянул ей. Она автоматически взяла сигарету. Руки ее заметно дрожали.

Кэллаген дал ей прикурить и прикурил сам, прикрыв ладонью от ветерка с моря пламя зажигалки.

— Ну, — произнес он, — как прошло выяснение отношений? Трудно, очень трудно или просто нормально?

— Я не знаю, что вы имеете в виду, — голос ее дрожал. — И я не хочу с вами разговаривать. Я устала от вас. Вы все время следите за мной и хотите что-то вынюхать. Почему вы не оставите меня в покое? Ничего хорошего вы не сделаете.

Кэллаген усмехнулся и присел на траву рядом с ней. Он старался не смотреть на нее, так как было абсолютно ясно, что наименее всего Эсме хотела, чтобы на нее смотрели.