Тайное свидание

— Хорошо, я такая оборотистая; процент-то мне платят мизерный, а билеты я все-таки сбыла. Ах, значит, вы и есть новый главный охранник? Поздравляю. Только что господин заместитель директора клиники и вместе с ним шестеро молодых врачей взяли последние билеты…

— Куда они ушли?

— Вам это прекрасно известно.

— Отвечайте на вопрос.

— Спрашивайте…

— Вверх или вниз?..

— Внизу только машинное отделение. Вряд ли…

— Благодарю.

Но секретарша вдруг проявила странную нерешительность. Ей, сказала она, претит заходить в мужскую уборную. Моими доводами, что, мол, уборная на ремонте, она пренебрегла. Тогда я обрезком трубы, который носил при себе, содрал букву "М" и лишь после этого уговорил ее.

Первой по лесенке поднялась секретарша, я передал ей девочку, потом стал подниматься сам с креслом-каталкой на плечах. Будь кресло просто тяжелым — полбеды; хуже, что люк оказался мал — вместе с креслом в него не пролезть; пришлось поднять кресло к самому люку и, с трудом сохраняя равновесие, вталкивать его туда головой.

Тем временем девочка расплакалась. Это были судорожные рыдания человека, превозмогающего боль. Секретарша пыталась успокоить ее. Установить, что, собственно, произошло, я не мог, поскольку сражался с креслом. Я решил никого не ругать. Хорошо бы они больше не давали мне повода браниться.

Мы оказались в пропахшем сыростью коридоре. Двери по обе его стороны были заколочены досками, вокруг — ни души. Примерно через каждые десять метров с потолка свешивалась двадцативаттная лампочка без абажура. На каждом углу — стрелка из красной клейкой ленты, если идти, следуя им, куда-нибудь да доберемся. К тому же после четырехдневного пребывания в тайнике я познакомился немного с планировкой этого здания.

Пол, словно рассыпавшаяся в пыль глина, поглощал шум тагов — казалось, уши заткнуты резиновыми пробками. Поэтому даже крик здесь, будто долетев из колодца, превратится в шепот.

— Вам, конечно, известно, что происходит?..

— В самых общих чертах.

— А что происходит? — спросила вполголоса девочка.

— Отстань, — нервно одернула ее секретарша. — Скоро сама все узнаешь.

Мы шли довольно долго, пока наконец, повернув за угол, не очутились в другой части здания. Здесь было шумно и светло. В шести комнатах, выходивших во внутренний двор, царило оживление. Посреди двора стояли башенные часы, вокруг них, как посетители на выставке, расхаживали люди. По пути сюда мы никого не встретили — наверно, этот ход предназначен только для служащих клиники. Вдруг послышался тусклый, монотонный голос — казалось, это научный обозреватель комментирует некий эксперимент:

— Итак, число прошедших предварительные испытания равно шести. Лучшие показатели по-прежнему у двоих… соревнующиеся заняли двадцать девятую позицию… Только что… шестой… средняя продолжительность более девяти… не констатируется… постоянный контроль врачей… согласно рассчитанной на компьютере специальной программе, интервал…

* * *

Мы решили присоединиться к зрителям и сделать вместе с ними полный круг. Зрителей было немного, среди них попадались и женщины. Но я не заметил, чтобы кто-нибудь пришел с детьми. У каждой из шести комнат стоял щит с фотографией (в рост) обнаженной женщины — вероятно, участницы конкурса. Рядом с фотографией — таблица, испещренная цифрами. Время от времени цифры менялись. Что они означают, я не знал. Над дверью — выведенные большими цветными иероглифами броские надписи: «Кукольный дом», «Женщина-цунами», «Магма», «Лебединое озеро». Должно быть — девизы, под которыми выступают соискательницы. В руках у многих зрителей программы форматом в половину газетного листа, где они делают какие-то пометки, сопоставляя девизы и цифры, — в общем, атмосфера вполне спортивная, как на велодроме.

Миновав «Женщину-цунами», мы оказались у «Магмы», напротив была комната отдыха, где торговали напитками и легкой закуской. Здесь толпился народ. За стоявшим посредине столиком сидели шестеро в белых халатах — с виду врачи. Они пили виски с содовой, закусывая хрустящим картофелем. Другой компании из шести человек, да еще в белых халатах, не было — значит, это скорее всего спутники заместителя директора. Сам он из-за корсета не мог даже присесть и потому смешался с толпившимися у стойки.

В толчее мы, никем не замеченные, быстро прошли мимо комнаты отдыха.

Следующей была «Женщина-маска». В соответствии с девизом лицо, покрытое белилами, казалось маской. Белая маска отсвечивала и переливалась, как жемчужина, и это лишало лицо всякого выражения. «Женщина-маска» пользовалась особенной популярностью, или, возможно, подошли новые зрители…

— Это не ваша супруга?