Тайное желание

Когда Бетэнн тихо притворила за собой дверь, Виктория закрыла глаза, затем вновь широко распахнула. Надо бы встать побыстрее и запереться на ключ, если это возможно.

Глава 3

Ей очень хотелось избавиться от нее – от этой руки, настойчиво теребящей ее в попытке вывести из глубокого сна.

– Не надо, – сонно пробормотала Виктория, очнувшись наконец, и тут же снова зарылась в покрывало. – Оставьте меня.

В ответ раздался хрипловатый хохот, и назойливая рука вновь потянулась к ней. Виктория недовольно заерзала, пытаясь освободиться, но в этот момент с нее сдернули покрывало.

– Проснитесь, Виктория, – сказал Корд. – Пора наконец, черт возьми! Везет же Красному Герцогу! – глухо буркнул он.

Виктория открыла глаза и увидела, как Корд, склонившись над ней, жадно смотрит на ее тело и как потемнели его карие глаза. Она тотчас попыталась прикрыться, но он оказался проворнее и успел сбросить покрывало с постели.

– Виктория! Будет вам изображать застенчивость!

Она оглядела себя и совершенно растерялась, когда сообразила, в чем дело. Вот почему Корд так пристально смотрел на нее!

Вчера у нее не было собственного белья на смену. Все ее носильные вещи остались в чемодане, который уехал вместе с дилижансом. Поэтому после купания Бетэнн и одела ее в этот прозрачный пеньюар. Виктория никогда не носила подобных одеяний. Дома она обычно спала в простой ночной рубашке из хлопка. Пеньюар с кружевной отделкой по корсажу и нижней кромке хоть и закрывал ее до пят, впереди имел слишком глубокий вырез, позволяющий видеть значительную часть груди. Просвечивающий бледно-зеленый шелк не скрывал тела, скорее наоборот – привлекал к нему глаз.

– Если б вам, как джентльмену, достало вежливости, вы бы отвернулись, – резко сказала Виктория, найдя наконец нужные слова.

– Но я не джентльмен, а посему не стану этого делать. Ваш вид разжигает во мне аппетит.

– Может, вы все-таки перестанете оскорблять меня и выйдете, чтобы я могла одеться?

– По-вашему, я оскорбляю вас? Если вы так воспринимаете мои слова, тогда вы, должно быть, другая Виктория. Неужто до сих пор я имел о вас превратное представление? – Корд поднял глаза и с удивлением заметил гнев и замешательство в ее лице. – Разыгрываете спектакль? У вас неплохо получается. Но меня не проведешь.

– Немедленно уйдите. Вы слышите меня?

– Завтрак на туалетном столике и там же ваш серый костюм. Он выстиран. Поторопитесь с едой и оденьтесь, потому что я хочу взять вас в город. Ваша одежда не годится для поездки. Нужно купить вам что-то новое.

– Воображаю, на что я могу рассчитывать, если то, что сейчас на мне, у вас считается эталоном.

– Я бы с удовольствием провез вас в этом одеянии через всю страну, – сказал Корд. – Увы, тогда от вашей кожи ничего не останется.

Виктория села, прикрыв руками грудь, чтобы он мог видеть как можно меньше. К своему удивлению, она неожиданно отметила, что испытывает странное чувство. Это было какое-то непонятное возбуждение, зарождающееся глубоко внутри ее. Она покраснела, и краска смущения на ее лице делалась тем гуще, чем дольше он смотрел на нее. Бросив взгляд на картину, она вдруг подумала о его теле. Представила, как он выглядит без одежды. Она поспешно отвела глаза. Что с ней случилось? Прежде у нее никогда не возникало подобных мыслей. Ни один мужчина не действовал на нее так, как Корд. Сознавая пагубность его влияния, она в безысходности мысленно возвращалась к Красному Герцогу. Лучше бы она оказалась с ним, потому что в нем, как она считала, было больше от джентльмена, нежели в Корде.

– Так вы уходите или нет? – наконец спросила она, чувствуя, что у нее забегали мурашки вдоль позвоночника.

– Я думал, вы пригласите меня позавтракать вместе с вами.

– Обратитесь к Терезе или к кому-нибудь еще. Я уверена, вам никто не откажет. Наоборот, в этом доме вас с радостью обслужат.

Корд ухмыльнулся:

– До вас наконец дошло, что вы в борделе?

– Спустя какое-то время. Вряд ли это можно было не заметить.

– Виктория, ну не будьте вы такой недотрогой, – сказал Корд, широкими шагами пройдя через всю комнату и садясь на кровать рядом с ней. Его бедра прижались к ее, и тепло его тела начало проникать к ней через тонкий, как папиросная бумага, шелк пеньюара. Она отодвинулась. Тогда он положил руку ей на плечи и притянул ее к своей твердой груди. – Я должен признаться, что хочу вас. Хочу, невзирая на то что вы женщина Красного Герцога. Я готов заплатить, если все упирается только в это. Вы этого хотите?

– Не хочу я, чтобы мне платили.

– Нет? Тогда чего вы хотите?

Он провел рукой по ее длинным, в беспорядке рассыпавшимся волосам.

– Это моя мечта – посмотреть, как ваши волосы выглядят распущенными. Я хочу этого с первой минуты, как увидел вас. Мужчина может утонуть в ваших волосах. – Он зарылся лицом в ее длинные пряди, затем поднял голову и посмотрел на нее. – Вы пахнете, как пахнут розы.