Таинства Церкви

Для этого, во-первых, следует обратить внимание на совпадение размеров основной и главопреклонной молитв внутри каждого из двух последований и различие общего размера молитв первого и второго последований между собой. Кроме того, в эпиклетических частях основной и главопреклонной молитв первого последования используется общий императив глагола εύλογέω. Следовательно, в каждой из двух частей одна из молитв служила образцом при составлении другой. Во-вторых, известно, что молитвы, обращенные к Богу Отцу являются более древними по отношению к молитвам, обращенным к Иисусу Христу. Значит, основные молитвы каждой части являются первичными, а главопреклонные молитвы — вторичными и восходят к основным.

Еще одним структурным элементом каждой из двух частей чинопоследования брака из константинопольского Евхология XI в. является ектения. Ектения первого последования (μνηστρα) содержит неожиданное и странное прошение о даровании μνηστευομένοις, или обручающимся, детей. Близкое по содержанию прошение (дарование благочадия) имеется в ектении и первой молитве второго последования (или венчания). Но здесь прошение о благочадии занимает свое обычное место. Следовательно, ектении каждой из двух частей восходят к одной, несохранившейся ектении. Косвенно о единственной первоначальной ектении свидетельствует чинопоследование брака из Барберини 336, содержащее единственную ектению, находящуюся во второй части (последовании γάμος). Но и эта единственная ектения уже принадлежит последованию γάμος, состоящему из двух молитв (основной и главопреклонной), потому что в третьем прошении ектении имеется ссылка на брак в Кане Галилейской, как и в главопреклонной молитве этой части. Таким образом, ектения возникла не ранее формирования двухчастного последования, состоящего из четырех молитв.

На основании сделанных выводов, можно высказать следующее предположение о формировании чинопоследования брака: двухчастное последование μνηστρα / γάμος, каждая часть которого состоит из основной и главопреклонной, возникло в результате добавления главопреклонных молитв, обращенных к Иисусу Христу, к двум более древним молитвам брака, обращенным к Богу Отцу. Две новые молитвы содержали наименование тех чинопоследований, для которых они предназначались (μνηστρα / γάμος). Вероятно, к этому же времени относится и составление ектении из последования γάμος. Формирование нового чинопоследования было обусловлено необходимостью создания церковного двухчастного последования, состоящего из обручения (μνηστρα) и брака (γάμος), сопоставимых с обручением μνηστρα и браком γάμος гражданского законодательства.

Диакон Михаил Желтов (ПСТГУ; ЦНЦ «ПЭ»; МДА).

Вступление в брак: библейское осмысление и церковное чинопоследование

Вопреки некоторым идеализированным представлениям (хотя и имеющим в наши дни довольно большое распространение), полагающим, что «ветхозаветное иудейское мышление видело сущность и цель брака в воспроизводстве рода», что было, якобы, обусловлено «отсутствием в раннем иудаизме ясного представления о посмертном существовании»[527]

, из Священного Писания и ряда документальных источников можно сделать иной вывод: сущность брака в ветхозаветном обществе, как и во всяком другом обществе, состояла, в первую очередь, в совместной жизни супругов[528]. Разумеется, это не исключало, а наоборот, предполагало деторождение — пожелания о многочисленном и славном потомстве составляют один из главных мотивов иудейских брачных благословений и свадебных песней; но такие пожелания отнюдь не были исключительной особенностью ветхозаветного иудаизма — в брачных молитвах и свадебных песнях (исполнявшихся во время свадебного пира, шествия в дом молодых и даже под окнами спальни молодоженов — ср. античное название таких песен: έπιθαλάμιος, «[песнь, исполняемая] возле брачного чертога») других древних народов содержались точно такие же пожелания[529]

. Ветхозаветный брак также нельзя противопоставлять римскому, как якобы подчеркнуто юридическому[530] — у иудеев с самых древних времен основу брака составлял именно договор, причем строго юридического характера. Это неудивительно: брачное соглашение — нередко письменное — было обязательным уже у окружавших древний Израиль народов; образцы таких соглашений сохранились уже среди восходящих к XX в. до Р. Х. старовавилонских источников и во множестве известны и по другим древним ближневосточным письменным памятникам самых разных локализаций[531].