Таинственное исчезновение Агаты Кристобаль

Однажды, ранним утром четверга, упитанный кролик средних лет по имени Гильям решил навестить закадычного друга, зайца Космо, с которым не виделся, аж, с позапрошлой среды. Они договорились встретиться в этот день и вместе сходить на Морковное поле доброго фермера Ллойда. Но лучше бы кролик этого не делал, а сидел дома, у старой хозяйки Агаты Кристобаль, возле камина, и грыз вчерашнюю кочерыжку. Почему, спросите вы. А потому, отвечу я, что в середине пути, совершенно неожиданно, набежали мрачные тучки и обрушили на его бедную голову страшный ливень. Сильный ветер сгибал ивы и срывал с них слабую листву. Это была настоящая буря. Отовсюду засверкали молнии и загромыхал гром. Электрические разряды так и норовили попасть в кролика, который пытался спрятаться то под одним деревом, то под другим. Его охватила такая паника, что он не знал, куда бежать сквозь сплошные стены небесного водопада.

"Боже мой, боже мой!"– лепетал кролик, шлепая по лужам, и было отчего! Ведь он насквозь промок: и шляпа и курточка и штанишки, но особенно он сам – с головы до ног!

Как назло, лесник Паркер, добрый и заботливый человек, полсотни лет стоявший в лесу на страже закона и справедливости, умер от старости, и ленд-лорд Хэмфри Кавендиш ещё не нашёл ему достойной замены. Пользуясь промежуточным моментом безвластья, в дремучей вотчине объявились всякие стрелки, прежде не совавшие нос в заповедные места. Именно таким оказался Элджернон Арчер, бессменный председатель местного общества охотников. В этот ненастный денек, он объявился в тех же краях. Его жена властолюбивая Гертруда захотела свежей крольчатины и послала подстрелить на праздничный ужин какого-нибудь упитанного кролика, а Гильям как раз подходил под эти габариты.

Охотник, одетый в прорезиненный плащ и уверенный синоптиками в переменной облачности с небольшими осадками, тоже не ожидал такого проливного дождя и тоже уворачивался, как мог, от молний, скрываясь то там, то сям, и все напрасно. Нигде он не находил надежного укрытия. Его длинные усища намокли и обвисли. В конце концов, он увидел в огромном кряжистом вязе дупло, в виде расщелины, и юркнул туда, надеясь переждать стихийное бедствие.

Спустя короткое время, кролик Гильям также наткнулся на то самое дерево и, посчитав его за промысел высших сил по его спасению, прошмыгнул в спасительное отверстие.

– Кролик!– радостно воскликнул охотник и схватился за мокрое ружьё, но, нажав на курок, услышал простой щелчок. Это была осечка. Кролик, замешкавшись, зажмурился. Его сковал страх и не позволил даже шелохнуться. Элджернон воспользовался заминкой Гильяма, и нажал еще раз. И опять выстрел не прозвучал. "Должно быть патроны отсырели!"– подумал с досады охотник и грязно выругался. Кролик взял себя в руки и захотел улизнуть, но запутался в корнях.

– Молись своему богу, длинноухий увалень!– сказал Элджернон и вытащил из-за резинового сапога острый нож.– Жена и детишки будут очень довольны, приготовленным из тебя, рагу под чесночным соусом!..

– Это незаконно!– попытался опротестовать грядущее насилие бедный кролик.

– А, у меня есть словесная лицензия на убийство от супруги моей, Труди! Так, что готовься к смерти и не рыпайся!..

– Постой, не спеши, охотник!– воскликнул, припертый к стенке, Гильям, даже не вздрогнув от всполоха молнии с последующим раскатом грома.– Выслушай и пожалей бедного кролика! Я один у старушки Агаты, которая очень любит меня, и души во мне не чает. Если ты меня убьешь, она умрёт с горя, а это косвенное убийство невинного человека. Скажи, ты пойдёшь на такое двойное преступление?

– Что-что?!– спросил охотник, поскольку был туговат на оба уха и не совсем ясно расслышал отчаянное словоизвержение Гильяма.– Говори громче, длинноухий! Я плохо слышу!

Кролик, как не было ему мучительно больно, повторил слово в слово и как можно громче. Элджернон призадумался, поскребывая ножом небритый подбородок. Ему не хотелось стать невольным убийцей немощной старушки Агаты, уважаемого члена сельского совета и почетного председателя общества садоводов. Но кто узнает, ведь свидетелей расправы над упитанным кроликом не будет, а значит смерть старушки выйдет случайной в глазах жителей деревушки. Кролик безвестно пропадет в желудках его семьи, а косточки его он закопает в саду. Так, что он, Элджернон, окажется ни при чем, а свою сварливую совесть, ежели она вякнет о морали, он привычно заткнет за пояс.

– Кто скажет, что это сделал я?– вслух произнес бессовестный охотник, угрожающе надвигаясь на обреченного Гильяма. И вдруг, из темной норки раздался чей-то бойкий, писклявый голосок:

– А, я, мышонок Фицджеральд, все вижу и всем расскажу!

– Чего-чего?– Не расслышал мистер Арчер.– А, ну, повтори, как тебя величать?!

– Я, Фицджеральд, болван английский!– крикнул во все мышиное горло мышонок, но вышел у него только тонкий, протяжный писк.

– Ну, и где ты, смельчак?!– занервничал глуховатый Элджернон, вертясь вокруг своей оси, как "волчок".– Я в упор тебя не вижу! А увижу, так притопну, что мокрого места не оставлю!..