Таинственность очевидного

В наши дни почему-то забыт промысел речного жемчуга. Но это не значит, что его нельзя возродить. В истории промыслов минеральных диковин было немало случаев, когда люди находили, теряли и вновь находили забытое.

Подобно русскому жемчугу, известен с древних времен лазурный минерал, вобравший в себя синь заоблачных высот Памира. Лазурит украшал гробницы египетских фараонов, дворцы Вавилона и Индии. Семь столетий назад о памирском лазурите писал венецианский путешественник Марко Поло: «Есть камни, из которых добывается лазурь; лазурь прекрасная, самая лучшая на свете…».

Действительно прекрасная! Чудесную краску — ультрамарин— изготавливали из этого камня. Благодаря ему мы можем любоваться неблекнущими творениями Рафаэля, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Тициана и Боттичелли.

Судьба памирского самоцвета была изменчива. К нему вела единственная тропа, затерянная среди заснеженных гор и ледников. В XIX веке она обрушилась, закрыв доступ к лазуриту. И только в советское время, в 30-х годах, вновь удалось пробить узкую тропу к небесному кладу, спрятанному на 5-километровой высоте. Сначала лазурит брали из осыпей. А теперь добывают из коренных залежей. Нет пока туда хорошей дороги. Поэтому небесный камень и добирается на фабрики по обработке самоцветов на вертолете.

«Не счесть алмазов в каменных пещерах…»

Это строка из песни индийского гостя в опере «Садко». Опера сочинена композитором Н. А. Римским-Кор-саковым в прошлом веке. Еще раньше французский путешественник Жак Тавернье посетил алмазные шахты Голконды и сообщил, что в них работают 100 тыс. человек. Тогда казалось, что в «пещерах» Индии в самом деле не счесть драгоценных камней. Это было в XVII столетии.

Далекая страна подарила миру неповторимые сокровища: алмазы «Коинур», «Орлов», «Великий могол», «Шах», «Регент», «Флорентийский». Теперь многие алмазные копи заброшены. Они выработаны. Когда-то Индия славилась своими бриллиантами. Делают их там и сейчас. Но для этого приходится ввозить драгоценные камни из других государств.

Редкий минерал изумителен не только по своей красоте. Он крайне необходим современной технике. Недаром арабское слово «алмас» означает «твердейший». Крупные кристаллы драгоценного минерала встречают не часто. Их находка — большое событие. Чаще находят очень маленькие кристаллики, доли карата. А сам карат равен 0,2 грамма. Когда-то надеялись из подобных крох сплавить на огне большие кристаллы. Пробовали, но не получали ничего. Драгоценные камни сгорали.

Среди минеральных образований такими свойствами обладают уголь и нефть, которые считаются по своему происхождению органическими соединениями, возникшими от преобразования в недрах останков растительности и организмов.

В конце XVIII века английский химик С. Теннант решился повторить неудачный опыт своих предшественников по расплавлению алмаза в огне. Он спрятал алмаз в плотно закрытый золотой футляр. Потом изучил остатки от «ничего» и понял, что уникальная драгоценность — просто разновидность углерода. Алмаз, действительно, близкий родственник угля и мягкого графита. Однако до сих пор многие ученые, несмотря на это, полагают, что твердейшие природные кристаллы рождаются среди глубинных расплавов. Совсем не так, как уголь.

Магма, поднимаясь к поверхности земли, прорывала каменные толщи. Возникали так называемые трубки взрыва — своеобразные вулканы. Вот в таких катастрофических условиях и образовывались кристаллы. Они имеют неорганическое происхождение. Но нельзя ли предположить другое?

Алмаз — кристаллический углерод. Притом довольно чистый. В раскаленной массе он должен соединяться с другими химическими веществами. Из такой смеси твердейший камень не получится. Это первое, Второе. Рядом с якутскими алмазоносными кимберлитовыми породами залегают нефтегазоносные слои, а с африканскими — угленосные. Может быть, они первоисточник углеродистых материалов для возникновения алмазов? Разве, двигаясь к поверхности, магма не могла захватить отсюда органический углерод? Потом «сработал» природный реактор с высокими температурой и давлением. Возможно, происходило нечто подобное тому, что сейчас делают в лабораториях, где выращивают искусственные алмазы.

Значит, судьба столь редких драгоценностей, безвозвратно исчезающих немногочисленных месторождений, может в будущем стать иной? Наверное, в недрах есть еще много мест, где прячутся природные алмазы. Да и сам человек со временем сможет производить их в достаточном количестве. Углеродного сырья для этого много.

Можно ли иначе?

Очень легко делать удивительные открытия, но трудно усовершенствовать их в такой степени, чтобы они получили ценность.

Т. Эдисон

Люди гибли за металл…