Таинственный граф

— Ни за что! Неужели вы не понимаете, Анри? Мы воюем с Францией! Как только они узнают, что вы француз, они поспешат заключить вас в тюрьму. Они наверняка решат, что вы шпион! Или эмигрант. Вы так внезапно появились, что они только еще сильнее будут вас подозревать. Кроме того, они все почему-то считают, что вы угрожаете моей репутации. Не представляю, с чего вдруг они решили, что вы, в том положении, в каком находитесь, можете причинить мне какой-то вред.

Анри издал слабый смешок.

— Тут вы правы, я думаю.

— Конечно, права. Но что с них возьмешь? Деревенские, они такие. А вы, смею предположить, не из их числа.

Заметив его настороженный взгляд, Грейс вздохнула.

— Вы не должны меня бояться, Анри. Вы это понимаете? Вообще-то я должна была отдать ваши бумаги мистеру Мейберри или мистеру Вуфертону, но я этого не сделала.

— Почему, Грейс?

Она сдавленно всхлипнула.

— Да потому, что вы дворянин, и меня дрожь берет при мысли, что они об этом догадаются. Потому что… — Умолкнув, она вздохнула и продолжила уже спокойнее: — По многим причинам. Скажу только об одной. Я не знаю, кто хотел вас убить, но кто-то хотел. И если они идут за вами, я лучше буду стеречь вас сама, чем доверюсь людям, которые только обрадуются, если вы умрете, единственно потому, что вы француз.

Глава третья

Грейс, делая вид, что голодна, через силу ела приготовленную Джемаймой яичницу с ветчиной, одновременно отвечая на расспросы Мэб.

— Да, ему намного лучше, но не настолько, чтобы его можно было перевозить. Он еще ужасно слаб.

Мейбл Лэмпорт, по-свойски расположившаяся за столом напротив своей бывшей воспитанницы, перекрестилась, услышав, что раненый до сих пор жив. Теперь надо было непременно и побыстрее избавить Грейс от этого француза.

— Прямо-таки и слаб, — проворчала она. — Раз он продержался эту ночь, так и еще продержится. Ничего с ним не станется, если они его и перевезут.

Куда? — воскликнула Грейс. — Куда они его повезут? Анри не просто француз, Мэб, он еще и дворянин.

Щеки няньки порозовели.

— Правда? А как вы узнали, как его зовут, интересно?

Чтобы выиграть время, Грейс глотнула кофе, который наряду с чаем был для нее роскошью, от которой она не в силах была отказаться. О бумагах нельзя было говорить даже Мэб. Нянька присутствовала, когда Анри сказал о них, но, к счастью, он говорил по-французски.

— Он сам сказал мне.

Мэб уставилась на Грейс своими пронзительными глазками.

— Вы вроде сказали, что он очень слаб? И что он вам про себя ничего не рассказывал?

— Он и не рассказывал. — Это было почти правдой. — Мы только обменялись именами, когда он на минуту пришел в себя ночью.

Грейс слишком поздно поняла, что проговорилась.

— Господи, вы что же, сидели с ним ночью?! — взвилась нянька. — Что люди подумают, хотелось бы мне знать! Да я и сама могу вам сказать, что они подумают и что я сама бы подумала, не знай я вас получше! Да большей глупости и представить-то себе невозможно, мисс Грейс! Если уж Джемайма не могла посидеть с ним, так чего же вы меня-то не позвали?

Как я могла заставить бедняжку Джемайму сидеть с ним всю ночь, когда она и так крутится целый день? — возразила Грейс, оставив без внимания последние слова няньки. — Потом, ты же знаешь, я чувствую себя ответственной за него. Это самое малое, что я могла сделать.

— Не дай бог об этом кто узнает! По всей округе и так уже пронесся слух, что он тут, да и Сэмюэль болтает направо и налево, что он смахивает на джентльмена. Уж и не знаю, мисс Грейс, что будет с вашей репутацией, если кто-то пронюхает, что вы проводите с ним ночи в его спальне.

Грейс не сдержала улыбки.

— А ты говори всем, что он не только дворянин, но еще и чрезвычайно хорош собой. Тогда никто не станет беспокоиться о моей репутации.

Старая нянька сердито передернула плечами.

— И почему же это, скажите на милость! Если вы и не красавица, мисс Грейс, то уж и уродкой вас не назовешь. И если б вы думали немножко о себе, пока были молоденькой девушкой, вместо того, чтобы ходить в этих ужасных скучных платьях да слушаться во всем своего преподобного папочку, который был чересчур уж разборчив, так давно уже были бы замужем и никакие французы не угрожали бы вашему доброму имени. — Мэб на мгновение замолчала, с укором глядя на Грейс. — И нечего фыркать, мисс Грейс, сами знаете, что я права!

— Ничего подобного, — сквозь смех пробормотала Грейс. — Даже скорее наоборот. Знаешь, Мэб, у меня никогда не было иллюзий. Будь я красивой, может, и нашелся бы кто-то, кто не стал бы обращать внимания на мой изъян. А так…

— Не говорите глупостей, мисс Грейс! Я…

— Ну хватит ворчать, помолчи хоть минуту, — взмолилась Грейс. — Ты пойми, я вполне довольна своей участью, так что и говорить не о чем. Если ты в самом деле беспокоишься за меня, постарайся убедить всех, что для моей репутации никакой угрозы от человека, который при смерти, нет. А еще лучше добавляй, что такой симпатичный джентльмен, как Анри, даже если б он был здоров и любил поволочиться, нашел бы кого-нибудь поприличнее, чем женщина двадцати восьми лет, да еще хромая!