Таинственный Хранитель

Андрей покачал головой. Бабушке, несмотря на её почтенные годы, склероз явно не грозит. Она ещё и злопамятна – не упустила случая припомнить ему давнишнюю историю, когда, приехав из Питера на последней электричке после весёлой богемной вечеринки (он и сам подзабыл, в честь чего и кем устроенной), он не смог отыскать ключ, принялся звонить в дверь и разбудил её, а сам клялся-божился, дескать, жди меня завтра. Шанс осуществить обещанное «завтра», сиречь провести ночь в компании Люды, архитектора из дирекции заказчика – девушки симпатичной и на его тогдашний вкус гиперсексуальной, имелся (по крайней мере, Андрей так думал), но Люда, прежде строившая ему глазки и расточавшая авансы, в этот раз жестоко надсмеялась над Андреем, демонстративно удалившись на «Ауди» Кирилла Кроткова, коротко стриженного мудака с тюремным юмором, золотыми зубами во рту, и строительно-ремонтной фирмёшкой в собственности.

В самом этом факте ничего страшного не было, обломы у всех случаются, да и о высоких чувствах в той истории речь не шла, но история вышла некрасивая. Вдоволь наобжимавшись с этим отморозком во время «медляка», прежде, чем пересесть за его столик, уже изрядно подвыпившая Люда с предельной откровенностью дала Андрею понять, что он всего лишь «ассистентинтишка с занюханной кафедры», а потому для неё – тьфу, пустое место! – и что его социальный статус не даёт ему права даже смотреть в её сторону, не то там…

Андрей в ту пору был молод, горяч и донельзя самолюбив. Ему пришлось задействовать всю свою силу воли, чтобы не устроить этой Люде блондинский холокост, а её золотозубому спутнику – пару-тройку открытых и/или закрытых переломов. Он ничего не ответил, промолчал; сидел, стиснув зубы, бледный, прямой. Молча смотрел на них – танцующих, выпивающих, опять танцующих, взглядом проводил, когда выходили в обнимку. В окно увидел, как они лезут на заднее сидение. «Ауди» оказалась с водителем, опытным и трезвым.

Нервы были на пределе, вот и не смог найти ключ ни в одном из четырёх карманов. А, может, просто забыл, что такое ключ – умственное затмение, случается с каждым.

Сколько лет прошло! А бабуля не забывает и при случае не преминет подколоть.

Андрей забрал свои записи, запер кабинет, вышел в галерею. Облака давно рассеялись, освободив небесное поле. Луна сияла, и Андрея настигло смутное ощущение дежавю. Да-да, это уже было – третьего дня всё происходило точно так же, он шёл по этому же коридору, сквозь эту же анфиладу комнат, и в каждом окне властвовала она – Селена, владычица приливов и отливов. Андрей приблизился к окну и мысленно принял в себя это свечение, млечный поток, сожалея, что не может так же полнокровно любоваться сиянием луны, как любуются японцы. Три дня назад её диск походил на румяный блин с откусанным краешком, теперь же румяная, радостная, луна сияла, улыбаясь от гордости: сегодня она обрела правильную форму – форму круга.

Он почувствовал, как луна завораживает его, тянет вверх, к себе, – нет, сама опускается ближе. Сердцебиение ускорилось, рот заполнился слюной, и он судорожно сглотнул, отошёл от окна и двинулся дальше по галерее, повторяя собственный путь трёхдневной давности, и только лунный свет падал наискосок, манил мерцанием, иссиня-млечною тайной своей, выхватывая из темноты детали, мелочи, нюансы.

Так и я, неожиданно подумалось Андрею, тыкаю лучом своего фонарика туда-сюда-туда, судорожно конспектирую, что удаётся подглядеть, а потом сведу все ошмётки воедино и пойду сдаваться учёному совету.

Внезапно сердце его ёкнуло – болезненно и тревожно, на полсекунды опередив рассудок, мозгу с его нейронной электрикой всегда требуется отсрочка. Андрей споткнулся на ровном месте (Боже мой! Обо что я споткнулся? Может, поскользнулся?) и чуть было не растянулся на скрипучем паркете. С трудом удержав равновесие, он пару секунд ошалело смотрел прямо перед собой, где, не касаясь пола, парил человек, его фигура колыхалась в сплетении светотени, точно изукрашенный воздушный шар. Человек казался невесомым, по крайней мере – легче воздуха. Андрей осторожно, как на ходулях, шагнул к нему раз-другой-третий, но «человек-воздушный шар» неторопливо, плавно отодвинулся на те же три шага. Воспоминание о тёмном, безликом, расплывчатом силуэте, привидевшемся ему три дня назад в этой самой галерее, всплыло в мозгу Андрея, и дежавю стало полным. Но как луна за эти дни достигла идеала формы, так и Нечто, плывущее по галерее, претерпело с прошлого раза явные изменения. Теперь перед Андреем, несомненно, стоял (висел!) мужчина, одетый в странный костюм, напоминающий старинный камзол. Камзол был красного цвета, через плечо призрака была переброшена широкая голубая лента. На голове – старинный гладкий парик с косицей на затылке. «Человек-воздушный шар» был повёрнут к Андрею спиной. Убедившись ранее в невозможности приблизиться к нему, Андрей теперь попытался заговорить:

– Слушайте… Постойте… Кто вы и чего хотите?