Таинственный рыцарь

Плащ Пламма был фиолетовым, под стать сливе, давшей его роду имя, однако был истрепан по краям и плохо прокрашен. На плече он был скреплен фибулой из лунного камня величиной с куриное яйцо.

Прочая его одежда была из посеревшей из-за плохой выделки и заляпанной пятнами коричневой дубленой кожи.

— У нас есть солонина, — объявил Дунк.

— У сира Мейнарда мешок яблок, — откликнулся Кайл Кот. — У меня вареные яйца с солью и лук. Мы можем устроить настоящий пир! Присаживайтесь, сир. Здесь великолепный выбор удобных пней. Если не ошибаюсь, нам предстоит проторчать тут почти до обеда. Паром здесь один, и он невелик, поэтому все разом на него мы не поместимся. В первую очередь переправляются знатные господа со своей прислугой.

— Помоги мне с лошадьми, — попросил Дунк Эгга. Вдвоем они быстро расседлали Грома, Дождя и Мейстера.

Только накормив, напоив и стреножив животных, Дунк согласился отхлебнуть из предложенного сиром Мейнардом меха с вином.

— Даже кислое вино лучше никакого, — заявил сир Кот. — В Белостенье подадут вина получше. Говорят у лорда Баттервелла лучший винный погреб к северу от Арбора. Когда-то он был Десницей Короля, как и его дед до него, и кроме того, что он человек набожный и очень богатый.

— Богатство ему приносят коровы, — заявил Мейнард Пламм. — Ему бы следовало поместить на свой герб коровье вымя. У этих Баттервелов по венам течет молоко, да и Фрейи ничем их не лучше. Нам предстоит свадьба скотокрадов со сборщиками податей. Один кошелек женится на другом. Когда восстал Черной Дракон, этот коровий лорд, чтобы уж быть уверенным, что Баттервелл окажется на выигрышной стороне, одного сына отправил к Дэймону, а другого к Дэйрону. В итоге на Красном Поле пали оба, а младший умер весной. Вот почему он снова решил жениться. Если новая жена не даст ему сына, род Баттервеллов умрет вместе с ним.

— Туда ему и дорога, — сир Глендон Бол провел точильным камнем по лезвию меча. — Воин ненавидит трусов.

Презрительный тон говорившего заставил Дунка присмотреться к нему повнимательней. Одежда из доброго сукна, бывшая на сире Глендоне, была изрядно поношена и плохо сочеталась, словно он покупал готовое платье. Из-под его шлема выбился локон темно-рыжих волос. Парень был невысоким и коренастым, с маленькими, близко посаженными глазами, широкоплечим и с сильными руками. Брови у него были мохнатые, словно две гусеницы дождливой весной, нос картошкой и дерзкий подбородок. И он был молод.

«Скорее всего, ему где-то шестнадцать, но точно не больше восемнадцати», если бы сир Кайл не назвал его рыцарем, Дунк принял бы его за оруженосца. Вместо бороды щеки парня были покрыты прыщами.

— Давно стал рыцарем? — спросил его Дунк.

— Уже давно. Когда минет месяц уже с полгода будет. Меня посвятил в рыцари сир Морган Данстобл из Переменных Водопадов, чему свидетелями было две дюжины человек, но к этому меня готовили самого рождения. Править лошадью я научился еще до того, как ходить, и, не потеряв молочных, выбил свой первый зуб взрослому. Я хочу прославиться в Белостенье и заполучить яйцо дракона.

— Яйцо дракона? Это приз победителю? Честно? — Последнего дракона убили полвека назад. Но сир Арлан говорил, что как-то видел кладку ее яиц. «Они были тверды как камень, но это было прекрасное зрелище», — так говорил старик.

— Откуда у лорда Баттервелла яйцо дракона?

— Его деду яйцо подарил король Эйегон, проведя ночь в его старом замке, ответил Мейнард Пламм.

— В награду за некий подвиг? — уточнил Дунк.

Сир Кайл рассмеялся:

— Может, кто-то назовет это и так. Говорят, когда их величество прибыло погостить, у старого лорда были три юных дочери, три девственницы. А к утру все три понесли в животах королевских бастардов. Так, что это награда за горячую ночку.

Дунку приходилось слышать подобные истории и раньше. Эйегон Недостойный переспал с половиной девственниц королевства и, якобы, многих из них обрюхатил. Хуже всего то, что на смертном одре старик признал всех, и низкородных, что произвели на свет кабацкие девки, шлюхи или пастушки, и Великих Бастардов, от высокородных матерей.

— Если хотя бы половина этих историй была правдой, мы все были бы бастардами старого короля Эйегона.

— А кто сказал, что нет? — съязвил сир Мейнард.

— Сир Дункан, вы должны отправиться с нами в Белостенье, — настаивал сир Кайл. — При вашем росте, вы наверняка приглянетесь какому-нибудь знатному лорду. И сумеете устроиться на хорошую службу. Я уверен, что я-то точно устроюсь. Там на свадьбе будет Джоффри Касвелл, лорд Горького Моста. Когда ему было три, я сделал ему из сосны его первый меч, в точности по его руке. Зеленым юнцом я своим мечом служил его отцу.

— Он тоже был из сосны? — спросил сир Мейнард.

У Кайла хватило великодушия рассмеяться:

— Могу вас уверить, тот меч был из доброй стали. Хотя буду рад еще разок нагнуть шею, чтобы послужить мальцу лошадкой. Сир Дункан, даже если вы решите не участвовать в самом турнире, то присоединяйтесь ради свадебного пира. Будут певцы с музыкантами, жонглеры и акробаты, и еще труппа смешных карликов.

Дунк нахмурился.