Таинственный сапфир апостола Петра

— Мама, но мне эти деньги действительно очень нужны! Мне нужно выплачивать кредит за машину… — воззвала Агния, не сомневаясь уже, какой будет ответ.

— Не понимаю, зачем тебе понадобилась новая машина. И вообще, покупать вещи в кредит — это безответственно! Если у тебя нет денег на что-то, значит, не нужно это покупать!

Агния могла ответить, что такие слова матери были бы если не уместны, то хотя бы в какой-то степени оправданны, если бы Агния занимала у нее деньги. Но дело-то было ровно наоборот — это мать заняла у нее, и теперь Агния только просила вернуть свое. Но такой ответ ни к чему не приведет, это она знала точно.

Мать, однако, не унималась:

— Ты не понимаешь, Агния, как много денег уходит в семье! Ты живешь одна, у тебя почти нет расходов, а для того, чтобы вести семейный дом, нужно очень много денег… И вообще, тебе пора научиться экономнее вести хозяйство…

— Короче, ты не отдашь мне эти деньги?

— Почему же не отдам? — обиженно возразила мать. — Конечно, отдам — как только у Сергея Леонидовича наладится все на работе!

— То есть когда рак на горе свистнет… — вполголоса проговорила Агния.

— Что? — переспросила мать. — Кстати, мы собираемся на недельку поехать к морю. Сергей Леонидович так устал, у него нервы буквально на пределе… Ему даже дают за свой счет отпуск на работе…

— Счастливого пути! — процедила Агния и повесила трубку.

Да, на этих деньгах можно поставить крест.

Что же делать?

Как ни крути, оставалось только звонить Лисовскому.

Конечно, вчера он дико наорал на Агнию и заявил, что ни гроша ей не заплатит, но, может, за ночь он остыл и передумал. Понятно, что он ее в любом случае уволит, но может хоть заплатит выходное пособие… В конце концов, это не такие большие деньги…

Скрепя сердце она набрала номер адвоката. Прямой, без секретаря.

— Игорь Борисович, — проговорила она неуверенно. — Это Агния. Я хотела спросить… Вы не передумали насчет выходного пособия?

— Агния? — перебил он ее так, как будто ждал ее звонка и рад ему. — Агния, с вами как раз хотела поговорить Алина Михайловна…

Агния хотела сказать, что у нее дело именно к нему, а Алина здесь совершенно ни при чем, но в трубке уже звучал визгливый, как звук дисковой пилы, голос последней жены Борового:

— Ты, лахудра подзаборная! Ты, кошка драная! Ты еще смеешь звонить? Ты еще смеешь говорить о каких-то деньгах? Тебе показалось мало, что ты спала с моим мужем…

— Что вы несете? — попыталась перебить ее вопли Агния, но это было бесполезно.

— Тебе этого показалось мало — ты меня обокрала! Ты — воровка! Отдай камень, который ты украла!

— Я ничего у вас не крала! — снова безуспешно попыталась перебить ее возмущенная Агния. — Ни у вас, ни у кого другого! Никогда и ничего! Я сама пострадала…

— Пострадала она! Ты не знаешь, что значит пострадать, но я тебе это покажу! Ты нигде больше не найдешь работы! Кому нужна воровка? Тебя даже уборщицей не возьмут!

Алина перевела дыхание, набралась новых сил и продолжила тем же визгливым голосом:

— Нет, этого мало! Я тебя засужу! Ты пойдешь по миру! Нет — ты пойдешь на зону! Знаешь, что там будут делать с тобой надзирательницы? Рассказать тебе?

— Наверное, вы это хорошо знаете по собственному опыту! — процедила Агния и повесила трубку.

Она несколько минут сидела, глядя перед собой и пытаясь успокоиться, потом пошла на кухню, накапала в стакан двойную порцию валерьянки, выпила.

Не помогло, руки все еще тряслись.

Наконец она хоть немного успокоилась и попыталась просуммировать результаты сегодняшних разговоров.

Лисовский решил с ней сам не разговаривать, переложил эту неприятную миссию на истеричную дуру Алину. И та справилась с этим блестяще, дала понять, что Агния ничего не получит, кроме неприятностей. Это если она сунется на фирму и станет качать права? В суд, допустим, подаст.

Да какой суд… Ей деньги нужны сейчас, а суд — дело долгое и муторное. И если честно, ничего из этого не выйдет. В полицию ее, конечно, не сдадут, Лисовский Алину от такой глупости отговорит, но эта зараза вполне может нанять каких-нибудь отморозков, чтобы Агнию избить как следует. И иди потом, доказывай, разбираться никто не будет… Так, с этим глухо.

С другой стороны, мать не собирается отдавать долг.

А завтра нужно платить проценты по кредиту…

Положение аховое.

Агния растерянно огляделась по сторонам, как будто искала помощи и совета у квартиры, точнее — у призрака деда, который в этой квартире обитал.

Да, здесь осталось еще много довольно дорогих вещей. Уж она, как специалист, знает им цену.

Самое дорогое украли в тот страшный день, в тот день, когда не стало деда, — но и то, что осталось, стоило немалых денег. Особенно если знать, кому это предложить. А она знала. Например, Салтыков давно интересуется гравюрой Хокусая и наверняка заплатит за нее настоящую цену… Или Рудницкий — он давно облизывается на некоторые раритеты из дедовой библиотеки…

Но… но ей не хотелось даже думать о том, чтобы продавать эти вещи. Это было все равно что предать память деда. В каждой из этих вещей была частица его души.

Что же ей остается?