Для формирования оккупационных эсэсовских структур Гиммлер предполагал использовать троих высших руководителей СС и полиции. Судя по всему, с выбором кандидатур он окончательно определился в середине апреля 1941 года. Именно этим объясняется приглашение в июне 1941 года в замок Вевельсбург Еккельна, Прюцмана и Баха-Залевски. Именно им было поручено организовать действия эсэсовских и полицейских групп на захваченных советских территориях. Как показала история, именно эти высшие эсэсовские офицеры были ответственны за террористическую политику, развернутую сразу же после начала «похода на Восток».
Почти все присутствовавшие на совещании в Вевельсбурге так или иначе были связаны с оккупационной политикой. Исключение составляли только Зигфрид Тауберт и Йоханнес Йост. Последний был президентом Имперской палаты печатных материалов, главой организации национал-социалистических писателей, а также личным другом Генриха Гиммлера. Какая роль была отведена ему на этом совещании, совершенно непонятно, равно как и то, зачем его туда пригласили.
В настоящее время очень сложно установить повестку, которая была на этом многодневном совещании. Источники также молчат по подводу того, кто какие мнения высказывал. Судя по всему, обсуждались очень важные для Третьего рейха политические и идеологические вопросы. Тот факт, что совещание длилось почти три с половиной дня, указывает, что обсуждение было детальным, если не сказать, доскональным. С определенной уверенностью можно говорить о том, что главным вопросом было обсуждение запланированного нападения на СССР. Всем было ясно, что агрессия должна была начаться в ближайшие дни.
Но вернемся в довоенный период. Еще на встрече группенфюреров СС, которая проходила 18 февраля 1937 года в Бад-Тёльце, Гиммлер провозгласил, что в Вевельсбурге в «зале группенфюреров» будут вывешиваться родовые гербы умерших высокопоставленных эсэсовцев. Гиммлер говорил: «Те, которые придут после нас, будут видеть эти щиты, они будут стоять перед ними так, как это делали мы». Очевидно, что истинное предназначение Вевельсбурга состояло в том, чтобы внушить эсэсовским офицерам осознание собственной избранности, принадлежности к элите, к ордену. Только этим можно объяснять ту настойчивость, с которой рейхсфюрер СС на протяжении нескольких лет требовал от своих командиров создать родовые гербы.
«Геральдическая акция» как нельзя лучше рисовала в воображении средневековые рыцарские идеалы. Собственно, в этой причудливой деятельности нет ничего удивительного, ибо Гиммлер полагал СС «новым дворянством», «истинной нордической аристократией». На эту идею работала и необходимая для вступления в СС родословная, которую, как показывала практика, составить было во многих случаях весьма затруднительно. Лишь в первые годы войны Гиммлеру при помощи «Наследия предков» удалось создать родовые гербы группенфюреров. В них была использована интерпретированная в «германском духе» символика.
Во время трехдневного визита в 1939 году в Вевельсбург Гиммлер высказал идею, которую можно было трактовать лишь как осознанное возвращение к средневековым традициям. Одна из сотрудниц замка вспоминала: «Рейхсфюрер СС в разговоре с комендантом замка группенфюрером СС Таубертом высказал пожелание, чтобы в Вевельсбурге было сделано специальное помещение для хранения сокровищ, золота и серебра. Во-первых, это соответствовало средневековым традициям. Во-вторых, Гиммлер сделал намек, что это мог быть запас на черный день».
Все эти факты говорят о том, что замок Вевельсбург должен был стать неким духовным центром, в котором формировались новые традиции. Гиммлер намеревался не просто возродить средневековые ритуалы, но и развить особый «эсэсовский корпоративный дух», который должен был объединить в осознании своей исключительности, с одной стороны, «простолюдинов», как, например, Теодора Эйке и Зеппа Дитриха, с другой стороны, представителей «знати», к которым можно было отнести бывшего гвардейского офицера Карла Вольфа или наследного принца Иосиаса фон Вальдека-Пирмонта. А для этого одной идеологии явно не хватало. Именно с целью формирования «новых» средневековых традиций Гиммлер поручил Карлу Марии Вилигуту (Вайстору) создать проект особого эсэсовского кольца, обладание которым стало бы отличительным признаком принадлежности к ордену. Многие исследователи обращали внимание на псевдорелигиозное значение этого кольца, украшенного значками рун и «мертвой головой». В рамках данного исследования нас в первую очередь интересует то обстоятельство, что уже в 1938 году Гиммлер назначил в замке Вевельсбург особое место для хранения этих колец. Рейхсфюрер СС предполагал, что кольцо с «мертвой головой» должно было вернуться в замок после смерти его владельца.