Тайны гибели российских поэтов: Пушкин, Лермонтов, Маяковский

В этот же день на всю страну было объявлено, что В. В. Маяковский покончил жизнь самоубийством. В страшное известие многие не могли поверить. Между прочим, 14 апреля — это 1 апреля по старому стилю, и некоторые, когда им сообщали, что Маяковский застрелился, смеялись, думая, что их разыгрывают.

Сам способ ухода из жизни никак не вязался с обликом революционного бойца Маяковского — величайшего оптимиста и романтика, ненавидевшего «всяческую мертвечину, обожавшего всяческую жизнь». В факте самоубийства поэта комсомольская молодежь видела вопиющее противоречие со взглядами Маяковского, призывавшего в своих произведениях к жизни и любви к ней. Хорошо помнили, как 5 лет назад, когда в петле гостиницы «Англетер» закончил земной путь Сергей Есенин, Маяковский осуждал этот малодушный, по его мнению, поступок:

В этой жизни помереть не трудно.Сделать жизнь значительно трудней.

И вот сейчас совершил то же самое.

В этот же день питерская «Красная газета» известила: «Сегодня в 10 часов 17 минут в своей рабочей комнате выстрелом из нагана в область сердца покончил с собой Владимир Маяковский. Прибывшая „Скорая помощь“ нашла его уже мертвым. В последние дни В. В. Маяковский ничем не обнаруживал душевного разлада и ничто не предвещало катастрофы.

Сегодня утром он куда-то вышел и спустя короткое время возвратился в такси в сопровождении артистки МХАТа N. Скоро из комнаты Маяковского раздался выстрел, вслед за которым выбежала артистка N. Немедленно была вызвана карета „Скорой помощи“, но еще до ее прибытия Маяковский скончался. Вбежавшие в комнату нашли Маяковского лежащим с простреленной грудью».

Этой артисткой N являлась 21-летняя[251] актриса Московского художественного театра Вероника Витольдовна Полонская, дочь популярного киноактера Витольда Полонского, поляка по национальности, «распутника», умершего в 34-летнем возрасте. Эта красавица запомнилась всем по нашумевшему кинофильму «Стеклянный глаз»(1929). Вероника была последним человеком, который видел поэта живым. По ее словам, из комнаты Маяковского она торопилась на репетицию, которую проводил очень строгий, не выносивший опозданий В. И. Немирович-Данченко. По репетиционным журналам следователями было проверено, что действительно в 10 часов 30 минут должна была состояться репетиция пьесы «Наша молодость», которую ставила на малой сцене МХАТа H. Н. Литовцева под руководством В. И. Немировича-Данченко.

Поведение Полонской, на первый взгляд, кажется странным. Она не выказывала скорби и отчаяния. У умирающего Маяковского пробыла самое короткое время. Прибежавшие на звук выстрела соседи по коммунальной квартире вызвали карету «Скорой помощи», и Вероника, будто бы по чьему-то совету, ушла на улицу встречать врачей. «Скорая помощь» прибыла уже через 5 минут после вызова (вот как работала в столице в 1930 года эта служба!). Полонская указала медикам квартиру. Однако уже на лестнице кто-то сказал: «Поздно, умер». Прибывшая бригада — врач К. Агамалов, фельдшеры А. Константинов и А. Ногайцев — лишь констатировали смерть, осмотрев поэта, не проводя реанимационных мероприятий. Полонская вышла во двор дома («мне стало плохо») и уехала в театр. Однако репетировать в этот день она не смогла, и репетиция сорвалась. Полонскую через какое-то время нашли на квартире матери, у которой она давно не жила, и возвратили на Лубянку, в дом, где погиб Маяковский. Здесь она дала первые путаные показания. Допрашивали ее в этот день дважды.

В последующие дни она с покойным возлюбленным так и не простилась, на похороны и кремацию не явилась, впоследствии объяснив последнее тем, что ей отсоветовала это делать Л. Ю. Брик. Лиля Юрьевна действительно в день кремации вызвала Полонскую к себе для беседы и сказала такую фразу: «Не отравляйте своим присутствием последние минуты прощания с Володей его родным». Брик также полагала, что любопытство обывателей к фигуре Полонской («Дантесу в юбке») может породить ненужные инциденты. Вечером 15 и 16 апреля Вероника играла на сцене в «Сестрах Жерар». По ходу пьесы ее обвиняют в убийстве, она отвечала истерично, с большим подъемом.

Свое поведение после смерти Маяковского Вероника впоследствии объясняла невменяемостью, страхом и возникшим затем ощущением полнейшего равнодушия.

Из друзей Маяковского одним из первых прибыл на место трагедии художник по плакатам 29-летний Николай Денисовский, извещенный телефонным звонком. В передней он встретил только соседку Маяковского по коммунальной квартире, больше никого не было. «Он лежал головой к окну, ногами к двери, с открытыми глазами, с маленькой открывшейся точкой на светлой рубашке около сердца. Его левая нога была на тахте, правая слегка спустилась, а корпус тела и голова были на полу. На полу был браунинг. На письменном столе — записка, написанная его рукой. А на спинке стула, около стола, висел его пиджак»[252].