Тайны и герои 1812 года

В военной истории ученик Суворова остался лучшим специалистом по сложнейшим авангардным и арьергардным боям — здесь искусство Багратиона, вдохновлённое в 1799-м тактикой Суворова, было беспримерно.

С. Г. Волконский вспоминал о духе, царившем в авангарде Багратиона в кампаниях 1806-07 годов: «Я несколько раз посещал авангард, где между штабом князя Багратиона было много моих товарищей. Радушное обхождение князя с подчиненными, дружное их между собою обхождение, стройность, чистота бивачных шалашей, свежий, довольный вид нижних чинов — доказывали попечительность князя к ним, и во всем был залог общего доверия к нему». Самородок, смолоду окунувшийся в военный быт, Багратион был восприимчив к урокам лучших полководцев старшего поколения и знал цену воспитанию войск, поддержанию здоровой атмосферы. Воодушевление солдат и гигиена — те начала армейской жизни, о которых неустанно напоминал Суворов — в войсках Багратиона торжествовали неотлучно.

Похоронен генерал Багратион в священной земле Бородинского поля — туда, по предложению Дениса Давыдова, с почестями перенесли его прах в 1839-м году. 104-й пехотный Устюжский полк носил славное имя генерала. Судьба могилы

героя, к нашему стыду, выдалась драматичной. Но сегодня, рядом со стелой 1812 года и неподалёку от обстрелянных в 1941-м году окопов Великой Отечественной лежит могильный камень, огороженный кованой решёткой. А на решётке — щиты, напоминающие о победах суворовского любимца. В том числе — и о собственно суворовских победах: «Треббия — Нови». Наверное, именно у этой могильной ограды можно наиболее глубоко прочувствовать историческую правоту строк: «Да, были люди в наше время — не то, что нынешнее племя. Богатыри, не вы…». Говоря уже не по Лермонтову, но по Суворову — чудо-богатыри.

Алексей Петрович Ермолов дал глубокую, по-ермоловски откровенную характеристику полководца: «Князь Багратион. Ума тонкого и гибкого, он сделал при дворе сильные связи. Обязательный и приветливый в обращении, он удерживал равных в хороших отношениях, сохранил расположение прежних приятелей. Подчиненный награждался достойно, почитал за счастие служить с ним, всегда боготворил его. Никто из начальников не давал менее чувствовать власть свою; никогда подчиненный не повиновался с большею приятностию. Обхождение его очаровательное! Нетрудно воспользоваться его доверенностию, но только в делах, мало ему известных. Во всяком другом случае характер его самостоятельный. Недостаток познаний или слабая сторона способностей может быть замечаема только людьми, особенно приближенными к нему.

С самых молодых лет без наставника, совершенно без состояния, князь Багратион не имел средств получить воспитание. Одаренный от природы счастливыми способностями, остался он без образования и определился в военную службу. Все понятия о военном ремесле извлекал он из опытов, все суждения о нем из происшествий, по мере сходства их между собою, не будучи руководим правилами и наукою и впадая в погрешности; нередко однако же мнение его было основательным. Неустрашим в сражении, равнодушен в опасности. Утонченной ловкости пред государем, увлекательно лестного обращения с приближенными к нему. Нравом кроток, несвоеобычлив, щедр до расточительности. Не скор на гнев, всегда готов на примирение. Не помнит зла, вечно помнит благодеяния». Каждый биограф Багратиона опирается на эти слова Ермолова, как на верный посох в исследовании багратионовского феномена.

Великий московский пожар

Память об этом московском пожаре жива не только в московских городских легендах. Об этом помнит Россия, помнят французы, не забывают историки во всём мире.

Двести лет назад Москва пылала. Тот пожар незабываем: решалась судьба войны, судьба России. Для современников, для тех, кто прошёл с боями пути Отечественной войны, подвиг Москвы был главным событием 1812 года, метафорой будущей победы. Не Бородино, не Малоярославец, не изгнание врагов за пределы Отечества, а именно жертвенный подвиг Белокаменной мученицы.

Ты не гнула крепкой выи В бедовой своей судьбе: Разве пасынки России Не поклонятся тебе!..

Ты, как мученик, горела Белокаменная!

И река в тебе кипела Бурнопламенная!

И под пеплом ты лежала Полоненною,

И из пепла ты восстала Неизменною!..

Процветай же славой вечной, Город храмов и палат!

Град срединный, град сердечный, Коренной России град! —

Это Фёдор Глинка, несгибаемый офицер 1812 года, поэт неразменной любви к Отечеству. Подвиг Москвы в 1812-м можно сравнить с подвигом Ленинграда в Великую Отечественную — конечно, с поправкой на озверение и средства массового уничтожения, рождённые в ХХ веке.

Россия видела Первопрестольную мученицей за веру. Именно так воспринимался подвиг Москвы в первые послевоенные годы.