Тайны полуночи

Проводник перекинулся несколькими фразами с Чарльзом Эвери, но тот вскоре притворно зевнул и сказал:

— Старые кости отдыха просят — пойду спать. Стив, вы побудете с Анной и проводите ее в лагерь?

— Нет, — торопливо возразила Анна, — я вернусь с вами, отец! Я тоже устала и домашние дела еще не кончила.

— Да мне нетрудно вас проводить, Анна, — сказал проводник. — Ведь еще рано.

Но она не хотела, чтобы он решил, что она поддерживает уловку Чарльза и хочет остаться с ним наедине.

— Нет, мистер Карр, спасибо, не надо! — Анна натянула поводья и поскакала к лагерю.

Двое мужчин обменялись взглядами.

— Да, сынок, она на тебя обиделась, — заметил Чарльз. — Женщины не любят, когда им не уделяют внимания.

Стив сделал вид, что удивлен:

— Вам кажется, что она дуется на меня?

— Да, и не без основания. Если она тянется к тебе, нехорошо ее отталкивать. Жаль, если вы не станете друзьями.

— Что вы хотите сказать, сэр?

— Анна сейчас нуждается в друзьях, я говорил вам, какое у нее горе. А за время обучения она привыкла уважать вас, опираться на вашу поддержку, восхищаться вашей силой и сноровкой. Если она лишится опоры, которую чувствует в вас, да еще, не дай Бог, со мной что-нибудь случится, не знаю, что с нею станется. Анна умная и смелая, но она до сих пор не жила самостоятельной жизнью. Ее опекали учителя и воспитатели. Мне кажется, она еще не умеет разбираться в людях и справляться с ситуациями, с которыми столкнет ее жизнь. Она уехала из Джорджии, когда на Юге царили мир и благоденствие, а вернувшись, нашла родной край униженным и разоренным. Мы с ней любим друг друга, но после шести лет разлуки как будто едва знакомы: она уехала девочкой, приехала молодой женщиной, я тоже изменился. Из-за войны между нами не было даже переписки. В школе у Анны была близкая подруга, они стали словно сестры; ее смерть Анна переживает очень тяжело. Она еще так мало знает о людях и жизни. Вы могли бы помочь ей, если б захотели… Ну, увидимся в лагере, сынок! Не хотите ли поужинать с нами завтра вечером?

— А Анна хочет этого?

— Я уверен, что она обрадуется. И я тоже буду рад. Значит, до завтра!

Он пришпорил лошадь и присоединился к Анне. Стив был удивлен приглашением Чарльза Эвери: казалось, тот подталкивает его к своей дочери. Но ведь Эвери — джентльмен, а он, Стив, — «бродяга в седле». Наверное, Чарльзу что-то от него нужно. Помощь на ферме в Техасе? Или дочь поведала отцу о своей влюбленности и одолела просьбами воздействовать на Стива? Или старик действительно боится, что, если с ним что-нибудь случится в дороге, Анна останется одна, и хочет обеспечить ей защитника и покровителя. Надо поскорее выяснить, почему Чарльз Эвери хочет сблизить его с Анной…

Джинни спросила Чарльза, о чем он говорил со Стивом.

— О ночном дозоре — он меня назначил на пост. И просто болтали — мне было неловко, что ты так резко с ним обошлась.

Джинни объяснила, что не хочет быть любезной с человеком, который подчеркнуто ее избегает. Чарльз признал, что она поступает правильно, но он надеялся, что его разговор со Стивом поможет наладить отношения между молодыми людьми… и это пойдет на пользу им обоим, и ему самому.

На следующий день обоз остановился в пять часов вечера: мужчины решили поохотиться, чтобы поесть в дороге свежего мяса. Эвери ушел с ним, сказав Анне, что настреляет ей кроликов на жаркое.

На темно-голубом небе засиял месяц, вечер обещал быть теплым и безветренным. Джинни только начала готовить ужин на костре, который Чарльз Эвери развел перед уходом, когда к их фургону подошел Стив. Джинни жарила ветчину, присматривала за бисквитами, которые пеклись в немецкой печке, и молола кофе. Оторвавшись от готовки, она поздоровалась со Стивом и спросила вежливым, но сдержанным тоном:

— Вам что-нибудь нужно, мистер Карр?

— Мистер Эвери пригласил меня к ужину, — отозвался проводник.

Ош вздрогнула и удивленно посмотрела на него:

— Разве?

— Должно быть, он забыл вам сказать…

Джинни быстро оправилась и любезно сказала:

— О, я очень рада, но у нас самый простой ужин: отец велел приготовить ветчину с подливкой, яичницу, бисквиты и кофе. — Теперь она понимала, почему Чарльз назвал простые блюда, которые она умела приготовить вкусно и быстро. Но он должен был предупредить меня, сердито подумала она.

— Пахнет очень вкусно, и я охотно присоединюсь к вам, если хватит на меня, — сказал Стив.

— О! — воскликнула она, заметив, что ветчина начинает пригорать. — Только не браните меня, пожалуйста.

— За что, Анна? — удивленно спросил он.

— За то, что я опять отвлеклась и, кажется, испортила ужин.

— Но ведь вы отвлеклись из-за меня, как же я могу бранить вас? — возразил он и добавил: — Анна, вы, кажется, сердитесь на меня… но я хочу объяснить свое, как вы его называете, «противоречивое» поведение.

— Вовсе этого не надо. Я не нуждаюсь в извинениях.

Стив отметил про себя, что она сказала не «объяснения», а «извинения».

— Нет, это нужно, Анна, — возразил он.

— Зачем? — Она быстро взглянула не него. — Вы сказали — «постепенно». Так оно и идет.

— Но я не сказал, что мы не должны общаться, а сам избегал общения.