Тайны русской империи

От таких разных людей, столь отличных от русского образа жизни и русского мировоззрения, невозможно было требовать исполнения высочайшего повеления о необходимости в Думе русского духа. Это естественное поведение в Государственной Думе сложилось в первую очередь из-за принципа партийности при построении народного представительства. Такое разделение естественно потому, что оно лежит в самой природе любой партии, которая отделяет людей одного мировоззрения из среды всего народа и формирует из них антиобщественную группу. Верховная власть стремится к объединению, партия — к разъединению, и поэтому, сколько бы партий ни объединялось для управления страной, все равно страну будут раздирать споры и разногласия.

Демократическая теория о том, что-де страной должна править совокупность партий, представляется Л.А. Тихомирову глубоко ложною из-за отождествления интересов народа с интересами партий. Эта теория навязывает «народу то, чего в нем вовсе нет, т.е. будто бы принадлежность к партиям». «Нация, — утверждает Л.А. Тихомиров, — всегда хочет быть единою и потому нуждается, чтобы существовала внепартийная власть. Народный инстинкт чует, что без руководственной роли власти не может быть ничего доброго в государственной работе, и потому-то народ всегда так оживает духом, когда появляется власть, и впадает в прострацию, когда власть исчезает куда-то»

^{184}.

Лучшим примером этого является все тот же Высочайший Манифест 3 июня 1907 года, — акт непосредственного действия верховной власти, выведший государство из революционного тупика двух первых Государственных Дум.

Критическое положение дел создалось из-за несовершенства кодификации законодательства 1906 года, где не было указано законное место чрезвычайному порядку законодательства. Необходимые меры для действия государства при чрезвычайных, опасных или важных для него ситуациях приходилось осуществлять, распуская Государственную Думу и проводя свои законодательные акты в порядке статьи 87, в коротких промежутках между сессиями законодательных учреждений. Такой порядок законодательства, ставший необходимым для управления государством, при постоянном отвержении этого пути законодательными учреждениями, показывает, насколько было необходимо реформирование законодательства, а вместе с ним и государственных учреждений.

Проектируемая Л.А. Тихомировым реформа государственных учреждений.

С введением в русскую государственную систему представительных учреждений, построенных на парламентарных началах, эта система получила инородную деталь в свой механизм, начавший расшатывать государственную машину изнутри. В результате создалось двусмысленное положение верховной власти, которая, с одной стороны, по Основным Законам 1906 года была вроде бы ограничена в области законодательной деятельности (ст. 7, ст. 86 и другие), а с другой стороны, сами новые Основные Законы были учредительным актом воли верховной власти и в любое время могли быть изменяемы тою же верховною властью, которая их учредила.

Невозможность оставаться при государственном строе, введенном в 1906 году, и нежелательность восстановления бюрократической системы, приведшей Россию к революции 1905 года, ставили задачу поисков иного выхода из создавшегося тяжелого положения.

Выходов из этого положения могло быть два. Один — в «развитии чистого парламентаризма», другой — в реформе «государственных учреждений в монархическом духе, одинаково чуждом и бюрократизма, и парламентаризма». Л.А. Тихомиров подчеркивал, что разница между правым (монархическим) и левым (парламентарным) способом выхода из кризиса находится не в вопросах о свободе, и даже не в народном представительстве, а в том, нужно ли и может ли Россия жить своей национальной жизнью, или же она должна перестраивать свою жизнь по иностранным образцам «передовых стран».

Л.А. Тихомиров как никто другой понимал трудности государственного положения и предложил свой выход, состоявший в развенчании ложного мнения, будто бы народное представительство несовместимо с царской неограниченной и самодержавной властью. Он предложил монархическую перестройку Российской империи, суть которой была во введении монархического народного представительства, которое стало бы одним из учреждений государственного управления, не подрывая верховную власть государя императора, а укрепляя и подавая ей помощь.