Тайны русской империи

II.

КИЕВСКАЯ ДЕРЖАВА, МОСКОВСКОЕ ЦАРСТВО, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. РУССКИЙ ПУТЬ

II.1. КИЕВСКИЕ КНЯЗЬЯ И МОСКОВСКИЕ ГОСУДАРИ

Частноправовая сущность власти и собственности па Руси. Самобытность, непохожесть, оригинальность — это неотъемлемое право каждого государства. Именно индивидуальные особенности государства порождают политическую независимость и жизненную силу этих государств, тогда как общества, построенные по либеральным трафаретам, как и посредственные личности, носят на себе печать безжизненности, искусственности, а значит, цивилизационной слабости и неустойчивости. Из этого положения вытекала необходимость изучать государственный строй государств в связи с историей нации в целом.

Особенности русской системы власти формировались на фоне византийской идеи власти императора, идеи религиозного автократизма, глубоко воспринятой русскими книжниками и летописцами, и частноправового характера власти великих князей из рода Рюриковичей, смотревших на свои владения как на свою неотчуждаемую вотчину, переходящую по наследству в их роде.

В России не было того феодального строя, который в Европе сформировал враждебные классы, породил борьбу королевской власти с феодальной аристократией. Счастливое разрастание рода Рюрика не дало боярской знати стать реальной силой, способной противодействовать укреплению единой власти. Борьба на Руси за власть всегда была противоборством между родственниками. На Руси не было создано крупное землевладение, находящееся не в руках дома Рюрика, разросшаяся династия Рюриковичей «окняжила» землю; на Западе же произошло «обаристокративание», попадание земли в руки знатных родов. Феодализм на Западе породил борьбу королей с аристократией, а затем, после поражения последних, общее с остатками аристократии порабощение народа.

Таким образом, зарождение и развитие власти на Руси и на Западе глубоко отличалось различными поземельными отношениями, феодальными на Западе и частноправовыми у нас. Московский князь, а затем и царь смотрели на наследованную и приобретенную землю как на свою личную собственность, которую они передают по наследству своим сыновьям, они видели в Руси свою «отчину», землю, переданную им во владение их отцами.

Формированию большого Московского государства способствовали и две другие причины: концентрация земель в руках московской линии Рюриковичей, а затем и вымирание этой линии после царя Феодора Иоанновича. Вторая причина позволила новой династии по праву владеть московской «отчиной» и отказаться от поддерживавшейся всеми московскими Рюриковичами удельной системы. Романовы окончательно превратили вотчину Рюриковичей в Московское царство, а князя-вотчинника — в государя, но власть сохранила свою родовую частноправовую черту. Романовы также смотрели на Московское государство как на свою личную собственность.

По мнению Н. А. Захарова, «такой характер властвования налагал особую печать на развитие понятия о существе нашей верховной власти. Эта частноправность вошла в плоть и кровь русского государства, несмотря ни на потрясения Смутного времени, ни на все изменения императорского периода»^{27}.

Владение землей в Московском государстве разделялось на вотчинное владение (наследуемое во владетельном роде) и на поместное (не наследуемое) и зависело от службы Государю. За верную службу землю дарили либо во временное, либо в наследственное пользование, неисполнение государевой службы, немилость вызывали отобрание дарованного. Таковое владение землей высшим слоем государства сильно отличалось от западного феодального владения.

«На Западе, — пишет Н.А. Захаров, — родовая аристократия развивалась при конкуренции с королевской властью на территориях, охраняемых вассалами, подданными сюзерена. У нас подобие этой аристократии — удельные князья, потомство общего с царствующим государем родоначальника, — потеряло всякое значение под твердой рукой московского государя. На Западе высший слой общества составила родовая аристократия, которая в некоторых местах, потеряв возможность противостоять воле возвысившегося над всеми феодала-короля, создала корпоративные законодательные собрания, ограничивающие власть государя. У нас же весь высший класс состоял из лиц, непосредственно избранных царем, и экономически зависел от государя, который имел неограниченное право отбирать земли у тех, кто неправильно или неисправно нес свои обязанности. Если на Западе феодал был неограниченный господин своих земель, то русский служилый человек был государственный работник, которому государь давал за его труды право вечной, наследственной или пожизненной аренды»^{28}.

Эта система начала разрушаться только при Екатерине II, освободившей дворян от обязательной службы, с какого момента в государственную систему было введено структурное противоречие: одни продолжали служить, другие получали право не служить.