Тайны Сикорских (СИ)

Призрак подсказывал, как и чем обрабатывать рану, а женщина, словно отстранившись от происходящего, наблюдая за всем со стороны, старалась вести себя так, как с Лизой. Когда оказываешь помощь ребенку, нельзя сказать «не могу», «не умею», «мне страшно на это смотреть», приходится брать и делать, игнорируя собственные ощущения и переживания. Обычно она еще бормотала что-то успокаивающее, одинаково действующее и на пострадавшую Лизку, и на ее перепуганную маму. Катерина не осознавала, что она применяет этот же прием и со взрослым мужчиной. Благодарность к призраку, подсказывающему, как правильно бинтовать, как обрабатывать раны, какие лекарства следует принять вовнутрь, согревала и придавала уверенности. Самостоятельно Катя не решилась бы предоставлять помощь при подобных повреждениях.

— Спасибо… — мягко пожал руку Катерине Сикорский. Артем ненавидел быть в положении того, кто нуждается в помощи. Сама мысль о том, что он может позволить себе роль жертвы или пострадавшего, претила ему.

Сейчас свою слабость демонстрировать даже самым близким было нельзя. Впереди очень сложное и темное время. Личный врач настаивал на том, что раненому нужен отдых и время для восстановления, но подобной роскоши позволить невозможно. Враг еще остается за кулисами, он силен, ему удалось нанести несколько молниеносных ударов, и он затаился. Продемонстрировать свою несостоятельность вести обычный образ жизни и отвечать тем, кто переступил границы, значит дать добро для следующих атак. Расправляться с недоброжелателями нужно быстро и резко, чтобы больше не появлялось даже в мыслях, что выступать против Сикорских можно и возможно.

Одаренные, словно овцы, слушаются своего пастуха, пока не появится еще один, разрывающий стадо надвое. Всегда будут те, кого не устраивает установленный уклад. Поэтому пока пламя пожара не разгорелось, нужно затоптать его в зародыше.

— Проведи меня в спальню, — попросил призрак Катю. Женщина предложила помощь, Артем Николаевич отказался, но, встав и пошатнувшись, все-таки взял под руку служанку.

— Лена, запомните, что никто не должен знать о моем ранении, — внимательно посмотрел на свою помощницу Сикорский. Катя устало посмотрела на призрака, округлив глаза — как ее достали эти Артемы! Привидение лишь ухмыльнулось — все верно его живая версия говорит. Терпи, Катя, и слушайся.

Уже поднимаясь по лестнице, окутанной мягким пологом полумрака, Сикорский снова почувствовал дурноту. Он повис на женщине, прогнувшейся от навалившейся тяжести. Мужчина был поджарым и стройным, но, оказывается, очень тяжелым! Катя прислонила Артема к стене, став близко-близко к нему, позволяя мужчине удерживать равновесие за счет того, что он прислонился к двум опорам. Остановились, переводя дыхание. Секунды тикают. Нужно идти дальше.

Было поздно, светильники переставлены на ночной режим, лишь охрана бодрствовала, охраняя жителей дома снаружи. Единственным возможным свидетелем поднимания Артема в свою спальню, могла стать лишь бесстыдно подсматривающая в окно луна, но младшему Сикорскому тоже не спалось. С его плаща опадали капли тумана — он только что вернулся откуда-то и поднимался к себе, ведя беседу по телефону.

— Да, долг — дело чести, я не собираюсь подставлять тебя… Нет, не сильно пострадал… Не должно повториться… — сердитый голос Алексея Николаевича, словно колокол, баламутил тишину. Еще пара размашистых эмоциональных шагов — и он увидит бледного, осунувшегося Артема, еле сохраняющего равновесие. Слабость не должна быть замечена никем. Даже родным братом. Семья должна чувствовать надежную опору. Артем, опираясь на Катино плечо, привлек ее ближе к себе, обнял, и холодными бледными губами нашел ее губы на разгоряченном, раскрасневшемся от физической нагрузки лице — поцеловал. Женщина замерла, ощущая нежное прикосновение. Она слышала шаги, спиной ощущала чужое присутствие. Катя робко ответила на поцелуй, подыгрывая. Ощущая, как по телу, против ее воли, разливается тепло и нега. Как ползут мурашки.

Алексей, заметив на лестнице пару, испуганно вздрогнул, замер, присматриваясь. Рассерженный собеседник что-то кричал в трубку, но младший Сикорский нажал отбой.

Артем целовал женщину нежно, но крепко, при этом тяжело опираясь, почти повиснув на ней всем телом. Со стороны казалось, что в порыве страсти он готов повалить свою избранницу на пол, прямо здесь, на лестнице. Дыхание мужчины было сорванное, со свистом. Катя прекрасно понимала, что этот внезапный поцелуй — для того, чтобы Алексей не понял, что на самом деле происходит, почему старший брат ночью полуживой висит на служанке, чтобы не заметил, что Артем пострадал больше, чем демонстрировал окружающим. И со стороны все выглядело весьма натуралистично. Тело Кати тоже реагировало на происходящее весьма естественно. Физиология.

Алексей понимающе ухмыльнулся, завидев томные поцелуи в темноте, и не стал тревожить пару, на цыпочках тихонько спустился вниз.