Тайны Сикорских (СИ)

Павел вылетел так резко, что не заметил притаившуюся, вжавшуюся в стену Катю. Его ярость не вязалась с обычно веселым и отходчивым нравом. Чем-то Ксения его очень обидела. А может, он просто близко к сердцу воспринимает все связанное с Ксенией? Такие уж они просто друзья? Молодая Сикорская носит ребенка… Может ли она носить ребенка Павла? Знает ли он об этом? Заметил ли округляющийся, но все еще не очень заметный живот? Мог ли человек, которого Катя считала весьма порядочным и великодушным, отказаться от собственного малыша?

— Ой, а ты почему не спишь? — Ксения старалась спрятать покрасневшие от злых слез глаза.

— Эм-м… — Катя на миг растерялась, застигнутая врасплох. — Да происшествие в больнице совсем вывело из себя.

— Заходи, выпьем чаю, мне тоже не спится, — предложила Сикорская, приглашая в библиотеку. — Не-не, я сама. Дай мне за тобой поухаживать, ты натерпелась сегодня, садись в кресло, лучше подбрось дрова в камин.

Катя, чувствуя, как нагревается мокрая одежда, источая клубы пара, примостилась у огня, вытянув озябшие руки. Ксения клацнула пузатый электрический чайник, тот забурлил, засветилась подсветка, выставляя сквозь прозрачную поверхность, как пузырится нагревающаяся жидкость.

— Ты совсем мокрая! В ванной халат, переоденься и согреемся чайком, — Сикорская, завязав волосы в гульку одним движением тонкой руки, закрепила их на затылке резинкой.

Женщины облюбовали два мягких кресла, обе завернувшись в толстые махровые халаты и вооружившись огромными чашками с дымящимся травяным чаем. Катя заметила, что Ксения заваривала чай, насыпая в него горсточки каких-то сушеных трав. Собранные отдельно цветы, стебельки и листья хранились в жестяных баночках, выстроенных в ряд на отдельной полке.

— Не бойся, это не отрава, — мелодично рассмеялась Ксения, заметив, как подозрительно принюхивается к сладковатому цветочному аромату Катерина. — Я заварила чай искренней беседы. Нам обеим нужно облегчить ношу, что камнем лежит на сердце, вот увидишь — выпьешь и сразу станет спокойнее на душе. Но подобный напиток нужно пить только с другом, которому доверяешь.

— Прямо рассказ травницы какой-то, — деланно улыбнулась Катя, боясь делать первый глоток.

— А то! — рассмеялась Ксюша, распустив собранные в хвост пушистые волосы, давая голове отдохнуть. Аж застонала, чувствуя, как отпускают тиски надвигающейся головной боли.

— Ребенку не повредит трава? — осторожно спросила Катерина.

— Нет, что ты. Ты привыкнешь к тому, что наша семейка нестандартная. Но не бойся этого, тебе никто из нас не навредит. Наоборот, мы защищаем своих слуг, а друзей тем более. Ты же моя подруга. Единственная подруга…

Катя вспомнила домогательства Алексея и вздохнула — да уж… Никто не навредит. Только странная нечисть, с которой пришлось вечером столкнуться, да еще такие, как Риккардо и Лучано. Да еще призрак, который после ее ссоры с мужем не проронил ни слова, но следовал невидимой тенью, от которой никуда не деться, не спрятаться.

— Расскажи мне, что тревожит тебя… — попросила Ксения, посербывая горячий ароматный чай. Катерина посмотрела на призрака, но тот покачал головой:

— Прошу, не надо Ксении обо мне ничего говорить. Эта ноша не для нее. Ей нужно заботиться о себе и ребенке.

— Давай ты первая… — попросила Катя.

Когда Ксения начала рассказывать о себе, жалость переполнила Катерину. Ведь не было выбора у девушки, родилась в могущественной семье, где ее хранили, словно цветок, оберегали. Это способствовало развитию легкомысленности и недалекости. Она оставалась взрослым ребенком, залюбленным, слишком опекаемым, и не была готова ко всепоглощающей любви. Когда столкнулась со страстью — чуть не разбилась о скалы равнодушия своего избранника. Сначала пылкий искуситель, бессовестный романтик, но как только дело зашло слишком далеко — он отказался от нее. Пошел на попятную.

— Твой… любимый знает о ребенке? — подбирая слова, спросила Катя.

— Нет, конечно!

— И ты не расскажешь ему?

— Он не любит… Я не буду унижаться, — дрожащий подбородок Ксении взлетел вверх, взгляд наполнился упрямством и решимостью

— И кто твой избранник? — спросила Катя, страшась разочароваться в Павле безвозвратно.

— Душно мне, — Ксения резко встала и распахнула окно, впустила свежесть зарождающегося холодного утра, омытого колючим дождем. Небеса были налиты темными тучами, но становилось уже светлее, начинали прорисовываться размытые очертания предметов вдали.

Катя подошла, обняла девушку, положила ей голову на плечо и мягко сказала:

— Тебе нужно беречься. Маленький человечек под сердцем должен расти в тепле и заботе. Не дай Бог, простыть.

Катя никогда не видела шаровую молнию вживую. Единственное знакомство с этим явлением было на видео, просмотренном на YouTube. Может ли влететь сгусток энергии в окно? И должен ли он быть фиолетового цвета? Вопросы проносились молниеносно, ответы не успевали их догнать.