Тайны сказки

В лечебном корпус, служившем островком света в царстве теней. Здание, сложенное лучше некоторых королевских дворцов: почти воздушные арки, белоснежные и золотистые цветы, неизвестные Элле, словно они были созданы самой магией, и стены, обтянутые светлой парчой. Девушку осмотрела одна из шиани представившаяся Перенеллой. В противовес светлого здания шиани была одета в черную мантию с золотистыми цветами по подолу. Она поправила почти бесцветные волосы и посмотрела на Эллу пустыми глазами без зрачков.

– Вот, выпей как только придешь в комнату, – сказала она звонким голосом, прозвучавшим прямо в голове Эллы, и передала два пузырька. – Один для сна, второй для спокойствия души.

Элла кивнула. Шиани были прекрасными лекарями: не задавали вопросов, не спрашивали, как лучше. Они знали все ответы прежде чем сам вопрос был бы задан.

Элла уже почти вышла из комнаты осмотра, как голос Перенеллы снова зазвучал в её голове.

– Магия, тебе нужно её использовать. Если завтра снова не выйдет, то мы поможем.

И это они знали. Вот уже неделю как Элла не использовать магию, не может. После того, что она увидела в путешествии с Лоу к родному поместью, а потом и во сне, магия перестала ей подчиняться. Единственным исключением стал тот выброс в ярости в пещере Лоу. Магия копилась в ней, не зная выхода. Элла потеряла покой. Сон стал для неё синонимом слова страх. Теперь она боялась правды, новых снов-воспоминаний о родственниках, приносящей боль.

Веки смежились едва она выпила второй пузырек.

Сначала пришли запахи. Сырой, затхлый и проспиртованный воздух наполнил легкие. Глаза, постепенно привыкающие к полумраку, задержались на факелах, закреплённых на каменных стенах, выцепили паутину в углах и остановились на рыжеволосом парне, стоявшем в центре каменного круга. По краям которого стояли фигуры, закутанные в белые плащи. Их руки были подняты вверх, а из-под капюшонов доносился шепот.

– Вил! Нет! Не смей! – Раздался рядом с Эллой крик золотоволосой полноватой девушки.

– Тише, Эм. Мы должны верить, – сказала Элла, точнее та в чьих воспоминаниях сейчас и была Элла, её мама Кристина.

Золотоволосая девушка подобрала полы белоснежного платья и рванула вперед. Уже перед кругом она поняла, что опоздала. В комнате повисла тишина. Рыжеволосый парень открыл глаза, в которых переплетались, поглощая друг друга тьма с пустотой, покачнулся и упал лицом вниз.

– ВИЛЛЛ….– Крик Эмилии глушил, на коленях она подползла к парню и успела прикоснуться к его все ещё теплой руке, прежде чем двое людей в плащах оттащили её. – Прости, прости меня.

Шепот, вновь раздавшийся из-под капюшонов поглотил хладный труп Вила, оставляя в круге лишь неяркий след на песке.

Скрип двери и в комнату заходит ещё один Вил, живой.

Нет, это не Вил, а Лоу, тут же поправляет себя Элла.

Лоу разглаживает несуществующие складки на белой рубашке, осматривает свои штаны того же цвета. Он волнуется, но в его взгляде все же читается та насмешка, так знакомая Элле. Взгляд парня бродит по комнате в поисках брата. Не находя последнего, в глазах возникают первые искры тревоги, а останавливаясь на всхлипывающей Эм и застывшей Крис, он бледнеет. Понимание, волнами чувств приходит в его сознание. Однако времени на эмоции и скорбь ему не дают.