Тайны советской империи

О том, что происходило дальше, рассказывает Юрий Жуков: «…следствие три недели разрабатывало данную версию, претерпевавшую странную метаморфозу. Всякий раз чекисты заставляли Николаева говорить лишь о латвийском консульстве. 20 декабря: «Я просил консула связать нашу группу с Троцким… На встрече третьей или четвертой – в здании консульства консул сообщил мне, что он согласен удовлетворить мои просьбы, и вручил мне пять тысяч рублей». 23 декабря: латвийский консул «деньги дал для подпольной работы». Наконец 25 декабря на вопрос о том, как зовут латвийского консула, ответил: «Не могу вспомнить, его фамилия типично латышская». Но зато наконец сообщил дату первого визита к латвийскому консулу – 21 или 22 сентября 1934 года.

Таким образом, чекисты не отказались, вплоть до окончания следствия, от «германского следа», от факта получения денег в консульстве. Однако более чем своеобразно интерпретировали данные, которыми располагали. Все переадресовали консулу Латвии. Весьма возможно, чтобы не вызвать ухудшения отношений с Германией, и без того непростые после прихода к власти Гитлера».

* * *

В любом другом подобном деле «иностранный след» был бы очень перспективным. Но с каждым днем все яснее, что «германско-латвийская» версия становится все более и более «запасной». Из Кремля Агранову все четче дают понять, какие именно «показания» там хотят получить от Николаева. Но убийца упорствует, отрицает связь с «троцкистами» и «зиновьевцами» и их участие в подготовке и исполнении убийства. Он разве что признает, что на решение совершить террористический акт в какой-то мере повлияли разговоры с некоторыми «троцкистами», однако этих людей он знал «не как членов группировки, а индивидуально».

Этого явно мало, следствие продолжает «обрабатывать» Николаева. Причем, сочетая как кнут, так и пряник. Следователи обещают Николаеву сохранить жизнь, переводят на привилегированное содержание, обеспечивают усиленным питанием, фруктами, папиросами лучших сортов. И наконец 13 декабря приходит «успех». О новом повороте в показаниях Николаева свидетельствует протокол очередного допроса:

«Вопрос: Признаете ли Вы, что входили в к. р. (контрреволюционную. – Авт

.) группу бывш. оппозиционеров, существовавшую в Ленинграде в составе КОТОЛЫНОВА, ШАЦКОГО, ЮСКИНА и др.?

Ответ: Да, подтверждаю, что входил в группу б. оппозиционеров в составе КОТОЛЫНОВА, ШАЦКОГО, ЮСКИНА и др., проводившую к. р. работу.

Вопрос: Каких политических взглядов придерживались участники группы?

Ответ: Участники группы состояли на платформе троцкистско-зиновьевского блока. Считали необходимым сменить существующее партийное руководство всеми возможными средствами.

Вопрос: Кем было санкционировано убийство тов. Кирова?

Ответ: Убийство КИРОВА было санкционировано участникам группы КОТОЛЫНОВЫМ и ШАЦКИМ от имени всей группы.

Вопрос: Какие Вы получили указания от КОТОЛЫНОВА, ШАЦКОГО по вопросу о том, как держать себя во время следствия?

Ответ

: Я должен был изобразить убийство КИРОВА как единоличный акт, чтобы скрыть участие в нем зиновьевской группы. Записано с моих слов правильно. Протокол мне прочитан. Л. Николаев.

Допросили: Зам. наркома ВнуДел СССР Агранов

Нач. ЭКО ГУГБ ОКВД СССР Миронов

Пом. нач ЭКО ГУГБ НКВД СССР Дмитриев».

Получив такое «нужное» сообщение, Агранов тотчас информирует Москву: