Тайны Старого и Нового света. Заговоры, интриги, мистификации

Вместе с тем Артон дал понять заинтересованным лицам, что готов рассмотреть все действительно деловые предложения. После этого к нанятому им адвокату Руаеру обратился некий господин Лемуан. По-видимому, Артон держал на службе квалифицированных людей — как бы то ни было, Руаер сразу определил, что под именем Лемуана скрывается Дюпа — секретарь шефа сыскной полиции Суанури, о чем и поспешил сообщить своему клиенту. В связи с этим Артон решил представить свой отказ продать компрометирующие бумаги буланжистам в виде некоего подвига, а самого себя чуть ли не в виде спасителя Республики. Маклер так и инструктировал Руаера в письме от 6 декабря 1892 года: разъяснить правительству, что, мол, он отказался принимать участие в маневрах, направленных против республиканского строя.

Несколько позднее, 24 декабря, бывший поверенный барона Рейнака писал, что никто не получал от него списка «шекаров», все разоблачения основываются лишь на слухах, болтовне и неосторожных признаниях, что обвинители поистине не лучше обвиняемых и что настоящие документы можно найти только у него, Артона. Жулик снисходительно согласился также на встречу с представителем правительства. Как раз в эти дни глава кабинета министров Рибо заявил, что достоинство Республики требует полного выявления виновных, а 26 декабря 1892 года Лубе, занимавший пост министра внутренних дел, провозгласил с трибуны палаты депутатов, что правительству нечего утаивать и оно не собирается оправдывать никого из виновных. В тот же день, находясь у себя в министерстве, Лубе отдал распоряжение Дюпа вести переговоры с Артоном. Во исполнение этого приказа Дюпа совместно с Руаером отбыл в Венецию. Там достойная троица не тратила времени даром, то развлекаясь в театре, где ставили «Дочь мадам Анго», то посещая средневековые тюрьмы бывшей Республики Святого Марка, к которым, впрочем, Артон проявлял не более чем обычное туристское любопытство. Все трое даже вместе снялись — фотография запечатлела их беззаботно кормящими голубей на одной из венецианских площадей. Дюпа телеграфировал своему непосредственному начальнику Суанури, что дела постепенно продвигаются. 3 января 1893 года он получил очередную ответную депешу из Парижа: «Наши друзья с нетерпением ожидают подробных сведений о молодой девушке». Однако Артон запросил за сведения о девице (иначе говоря, за список буланжистов, получавших взятки) немало. Во-первых, он соглашался передать этот перечень только президенту Республики, во-вторых, требовал гарантии от судебного преследования при поездке в Париж и, в-третьих, просил помочь ему занять деньги, которые он должен был выплатить «Обществу по производству динамита», чтобы избавиться от уголовной ответственности.

Дело было даже не только в деньгах: подобное соглашение с Артоном отдавало бы правительство целиком на милость этого проходимца. Дюпа вынужден был с пустыми руками вернуться в Париж. Ясно, что министерство внутренних дел с самого начала обещало не преследовать Артона за границей. Более того, не оставшиеся в тайне свидания Артона с Дюпа показали иностранным государствам, что вялые просьбы Парижа о поимке и выдаче преступника не следует принимать всерьез. Ведь Дюпа, как это было точно установлено последующими показаниями ряда лиц, не имел при себе ордера на арест Артона, который, конечно, должен был бы быть у секретаря шефа сыскной полиции, если бы Лубе действительно желал задержать бывшего доверенного агента барона Рейнака.

Однако 12 января 1893 года Лубе сменил на посту министра внутренних дел премьер-министр Рибо. Он отдал приказ начать преследование Артона. Означало ли это желание действительно поймать проходимца или было очередным тактическим шагом, вызванным отчасти опасением, что станет известно о встречах Артона с Дюпа?