Тайны твоего сердца

Впрочем, разочарование мое было недолгим. Удовлетворенность результатом собственного труда его превысила, когда я осмотрела сияющий во всех смыслах музыкальный салон, заполенный теперь светом и вазами с цветами. Все таки я была чистюлей. Да и вообще, сколько бы ни было уготовано мне прожить в этом месте, хотелось делать это с комфортом.

Вещи мне в этом не помогали ни капельки… Далеко не все они были магическими, но уж если обладали какой-то жизнеспособностью, то к нему обязательно полагался вредный характер или даже озлобленность на весь свет. Причем чем мельче был предмет — тем вреднее.

О природе этой странной магии я не задумывалась — все равно не поняла бы. В трактатах о магии этого мира на предложение из десяти слов девять были незнакомыми и непонятными, а десятый — предлог.

Зато с утатами удалось договориться: что их любовь к появлению “жирной пыли” должна — как в лучших домах — компенсироваться работой над уничтожением этой самой пыли и грязи. Про “лучшие дома” я сболтнула просто так, но по глазам их, пристыженно опущенным, поняла — это было верным ходом мыслей и разговора.

Так что спустя три девятки я привела в порядок собственные комнаты — карлики, которые вполне себе были в состоянии с помощью магии починить те же стены в купальне, помогли. Перестирала белье и шторы, отмыла окна и почистила панели — да много всего. Заполнила гардероб выданными вещами: не в моей ситуации было смущаться “секонд хенду”, копившемуся здесь с незапамятных времен. Потому одежда и ткани были тщательно перебраны, выстираны, где надо ушиты и и залатаны, а лишнее и неупотребимое — отправлено назад в кладовые. Вылизала и сделала уютными прочие “женские” комнаты в крыле, на которое заявила единоличные права, а также довела до ума кухню и столовую. Потому что и готовить, и есть мне тоже хотелось в приличных условиях.

И не обошла вниманием еще одно важное помещение — впрочем, было оно уже вполне обжитым и чистым.

Библиотека оказалась нужна не только мне, но и магу, причем с давних пор. Так что если там что и валялось, так это разложенные на столах свитки и книги, но валялись не просто так — с ними явно работали.

Чужую работу я не трогала — своей хватало.

У меня установилось подобие расписания. До обеда я занималась домашними делами, а после — бралась за изучение замка, окрестностей и доступных для моего понимания фолиантов. Я чертила карты, писала списки, прикидывала возможности…

Искала лазейки, да.

Несколько раз отправлялась в “экспедиции” по поиску выхода, все более подготовленная с каждым разом… Правда, и замковые ловушки тоже становились изощреннее, будто Замку нравилось играть со мной на все более высоком уровне.

Безрезультатно пока.

Неоднократно я натыкалась на магические документы, которые давали мне надежду, что я вот-вот найду сценарий, по которому люди — и маги — сюда попадают и отсюда выходят. Но повторить их не удалось.

Несколько раз я пыталась достучаться до Евора. Ну я привыкла работать в команде! “Две головы лучше чем одна”, “мозговой штурм” и все такое. Только вот маг не спешил мне помогать или что-то рассказывать.

— Бесполезно убеждать вас в бесполезности ваших попыток… — заявил он мне с бесящим меня жалостливым пренебрежением, — Я же пытался — и много раз. Любыми способами. Их нет — если только не придумать что-то совсем-совсем иное. Только Замок в ответ тоже что-то придумает.

— Вы хотите сказать, что Замок развивается вместе с нашим развитием? — нахмурилась.

— Видите, не так глупы, как ведете себя, — усмехнулся.

Я вспыхнула и разозлилась — постоянно делала это в его присутствии, и еще больше злилась на свои чувства, потому что мне это было несвойственно:

— Это не значит, что надо прекращать попытки! — топнула ногой.

— Именно потому я и не убеждаю вас — похоже вы из тех людей, кто только на своем опыте могут в этом убедиться, — что-то стояло за его словами, что-то очень горькое — но когда я глянула на Евора, лицо мужчины выглядело равнодушным.

— Красивые слова, прикрывающие лишь тот факт, что вы сдались! — бросила запальчиво. И едва удержала рвущееся с языка “Слабак”.

После того разговора у нас установился вооруженный нейтралитет.

Нейтралитет в том смысле, что мы не виделись и не общались.

А вооруженный…

Да, мне нужен был враг. Чтобы продолжать бороться.

Я питала искреннюю ненависть к его равнодушию и к тому, что он и сдался. Смирился. Принял решение прожить всю жизнь отшельников в этом каменном саморазвивающемся супер-компьютере — и отключил все чувства, только чтобы не переживать по этому поводу. А его разовые акты неповиновения, по причине которых он мог очнуться в висящей клети, как в тот раз, когда я его обнаружила — лишь способ себя развлечь и прервать немного рутину.

Он, полагаю, избегал меня и общения со мной именно потому, что я это все поняла. Может смущался, может также терпеть меня не мог — как глубокую занозу, что мешает ему окончательно погрузиться в анабиоз.

Во всяком случае я на это надеялась — потому что это означало, что он хоть что-то пока да чувствует.