Тайны ушедшего века. Границы. Споры. Обиды

Член КПСС Арсанукаев Х. У. из г. Алма-Аты написал заявление на имя товарища Булганина Н. А., в котором сообщает о фактах грубого нарушения порядка выдачи разрешений чеченцам и ингушам на переезд их в Чечено-Ингушскую АССР. Автор заявления пишет, что некоторые члены оргкомитета, как Тонгиев, Дукузов, а также председатель оргкомитета т. Гайрбеков, пользуясь своим служебным положением, под видом возвращения в Чечено-Ингушскую республику национальных кадров специалистов, возвратили в первую очередь всех своих родственников и близких людей. Кроме того, т. Арсанукаев пишет, что некоторые работники, связанные с выдачей разрешения на проезд, брали с чеченцев и ингушей взятки.

Одновременно т. Арсанукаев высказывает недоверие к Оргкомитету в его настоящем составе и вносит предложение обновить состав оргкомитета и сменить его председателя т. Гайрбекова, которого он считает слабохарактерным и беспринципным человеком, имевшим в прошлом крупные провалы в работе и даже политические ошибки.

Отделу советских органов известно, что факты нарушений порядка переезда чеченцев и ингушей в свою республику, а также допущенных отдельными работниками злоупотреблений при выдаче удостоверений на переезд обсуждались на Бюро ЦК КПСС по РСФСР и на секретариате ЦК КПСС, и виновные за это наказаны. 12 августа с. г. в городе Грозном в присутствии секретаря ЦК КПСС т. Поспелова проходил Пленум Чечено-Ингушского обкома партии, на котором обсуждались вопросы, связанные с устранением недостатков при возвращении чеченцев и ингушей в свою республику, где выработаны меры упорядочения всего этого дела.

Что касается проступков членов оргкомитета т. т. Тонгиева и Дукузова, то Чечено-Ингушский обком партии наложил на них строгое партийное взыскание и предупредил их о снятии с работы и о привлечении к более строгой партийной ответственности, если с их стороны будут допущены какие-либо новые нарушения.

Считаю возможным ограничиться принятыми мерами и на этом рассмотрение заявления т. Арсанукаева закончить.

В октябре 1958 года в Грозном были зафиксированы массовые волнения жителей, протестовавших против возвращения чеченцев и ингушей. О характере происходивших событий дает представление следующий документ.

СПРАВКА ПРОКУРОРА ПО НАДЗОРУ ЗА СЛЕДСТВИЕМ

В ОРГАНАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

ПРОКУРАТУРЫ СССР НЕЗДВЕЦКОГО ПО ДЕЛУ ИСАЕВА В. Е.

25 июня 1960 г. Секретно

По приговору Верховного суда Чечено-Ингушской АССР от 17-18 октября 1958 года осужден по совокупности преступлений к 10 годам лишения свободы:

Исаев Виктор Егорович, 1907 года рождения, русский, со средним образованием, беспартийный, ранее судимый (в 1954 г. по ст. 109 УК РСФСР – к 3 г. лишения свободы, в 1955 г. – по Указу от 3.Х-55 г.), служивший в Армии в 1941-1943 гг., имеющий 3-х взрослых детей, на момент привлечения к ответственности не работавший.

Исаев осужден по ст. ст. 58-10 ч. 2 УК РСФСР (10 лет л[ишения] с[вободы]), 59-2 ч. 1 (5 лет л[ишения] с[вободы]), 59-7 ч. 2 УК РСФСР' (5 л[ет] л[ишения] с[вободы]).

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР от 13 ноября 1958 года приговор оставлен в силе, кассационная жалоба без удовлетворения.

Как видно из заключения по делу Прокуратуры РСФСР, Исаев судом признан виновным в том, что «26 августа 1958 г. принимал активное участие в массовых беспорядках, происходивших в г. Грозном и сопровождавшихся погромами, насилиями над представителями власти, избиениями граждан, а в отдельных случаях их убийствами.

Исаев выступил на площади перед толпой бесчинствующих элементов с антисоветской речью, в которой возводил клевету на коммунистов и демократические свободы советского народа, призывал к организованному прекращению работы на предприятиях, призывал к ликвидации национальной автономии чеченского и ингушского народов, подстрекал участников беспорядков к усилению бесчинств и физической расправе над членами КПСС» (из приговора).

Допрошенный в суде, Исаев виновным признал себя частично и показал: «26 августа 1958 г. я весь день занимался по хозяйству. Вечером в 7 часу я пошел в новый универмаг на Августовской улице.

Там я услышал, что чеченцы убили рабочего с химзавода, и народ собрался около памятника Ленина и выражали свое недовольство.

Я сразу передал корзину своей жене и побежал к площади.

Там действительно стояла большая толпа и многие выступали.

После одного из выступлений кто-то из толпы выкрикнул: «Сделать забастовку». Я тоже возмутился и сказал окружающим, что я выступлю. Меня поддержали, подняли на руки и я начал выступать.

В своем выступлении я говорил о бесчинствах чеченцев, о убийствах… и требовал приезда руководителей ЦК. Помимо этого я говорил о лжекоммунистах и также требовал расправы и с ними. После выступления я пошел по направлению Ленинского моста и стал плакать. Ко мне подошел один гражданин и сказал, что он коммунист с 1941 года и если так сказал, то начинай бить меня. Я ему ответил, что я говорил не о всех коммунистах.