Тайны уставшего города

Я никак не мог понять, почему власть имущие так плохо относятся к нашему великому боксеру. Узнал я об этом значительно позже, в конце 80-х.

В 1954 году был арестован генерал Судоплатов. Николай Королев написал в его защиту письмо Никите Хрущеву. Разве он мог знать, что его бывшего начальника арестовали по личному распоряжению первого секретаря ЦК КПСС?

Хрущев никому не прощал ничего. Не забыл он и о письме знаменитого боксера.

С тех пор Николая начали «затирать». Его перестали приглашать на официальные встречи, не выбирали в президиумы, не посылали за границу.

Но он все равно оставался легендой. Любимым спортсменом простых людей от Бреста до Сахалина.

* * *

Как сейчас, помню 6 ноября 1965 года. Балашиха. Вечер.

Я вместе с операми угрозыска стоял у отделения милиции, находясь в размышлении, куда пойти, чтобы досрочно встретить праздник.

Ко мне подошел директор клуба машиностроительного завода.

— Я знаю, что вы дружите с Николаем Королевым, не могли бы уговорить его выступить у нас?

— Подождите, — сказал я, зашел в отделение и позвонил Королеву.

Он с радостью согласился.

Клуб был полон. Люди стояли в проходах.

На сцену поднялся Николай Королев.

Зал встал и взорвался аплодисментами. А в задних рядах начали скандировать, как на соревнованиях:

— Король, давай! Король, давай!

Люди любили его. Он был для них символом мужества и доблести.

* * *

Книга памяти. Я листаю ее пожухлые страницы и вижу тренировочный зал и ринг, истоптанный нашими уставшими ногами.

И я вновь вижу нашего тренера Николая Королева и слышу его голос:

— Ну что? Разогрелся? Давай на спарринг.

Я приподнимаю шершавый канат и впрыгиваю в светлый квадрат ринга.

Именно там он научил нас главному, что я запомнил на всю оставшуюся жизнь: вставать до счета девять.

Глава четвертая

Тени

Приговорен к повешению

Восемнадцатого марта 1915 года, в Александровской цитадели в Варшаве началось заседание военного суда под председательством полковника генерального штаба Лукирского. Слушалось дело по обвинению числящегося по армейской кавалерии полковника Сергея Николаевича Мясоедова в шпионаже в пользу германского генерального штаба. Подсудимому были предъявлены и другие обвинения, в частности мародерство, но они в процессе судебного заседания отпали.

Дело слушалось при закрытых дверях, без приглашения защитника.

Начался процесс в 10.35 утра и длился шесть с половиной часов.

Приговор однозначен: «смертная казнь через повешение». Он был вынесен в 22.30 того же дня.

Решение суда по законам военного времени должен был утвердить Верховный главнокомандующий или его начальник штаба.

В три часа пятьдесят минут 19 марта приговор был утвержден и вступил в силу. Когда Мясоедову огласили решение командования, он попросился в туалет, разбил пенсне и пытался перерезать сонную артерию. Но надзиратели помешали, врач оказал надлежащую медицинскую помощь и сообщил, что приговоренный к казни готов.

Его повесили во дворе Варшавской тюрьмы.

При казни присутствовали комендант Александровского централа полковник Андрианов, подпоручик Буковский и фельдшер Войцеховский.

Два жандармских унтера дотащили сорокадевятилетнего полковника до виселицы, накинули петлю, и один из них выбил лавку из-под ног осужденного.

Так закончилась жизнь одного из известнейших российских авантюристов.

А на следующий день все газеты империи сообщили читателям, что виновный в поражении наших войск в Восточной Пруссии и Галиции повешен.

Либеральная общественность облегченно вздохнула.

* * *

Когда книжная экспансия в доме достигла критического предела, пришлось делать инвентаризацию собственной библиотеки и часть книг отправить в почетную ссылку на дачу.

Дело это хлопотное, приятное, но грустное. Я по сей день не могу просто расстаться с любой из книг собственной библиотеки без душевной боли. Мне все время кажется, что именно отложенную для эвакуации книгу я захочу завтра перечитать или вдруг она понадобится мне для работы.

Книги любят стабильность и оседлость. Я же большую часть своей жизни по стечению обстоятельств жил в разных квартирах, казармах, общежитиях и гостиницах. Поэтому, когда находишь книгу, связанную с прошлой жизнью, радуешься, словно столкнулся на улице со старым знакомым.

Бог знает, из каких завалов я извлек на свет книжку с занимательным названием «Тайны охранки». Написал ее некто И. Павлов, а выпустило в 1917 году издательство «Акционеръ», находящееся в городе Москве на Тверской улице в доме 24. На обложке даже телефон написан: 4-70-62.

Труд сей, в мягкой обложке, был напечатан на оберточной бумаге. Неведомый мне автор рассказывал о мерзавцах жандармах, которые боролись с подлинными патриотами — депутатами Госдумы Пуришкевичем и Гучковым, а также с либеральным Земским союзом и Союзом городов. Пуришкевичу жандармы мстили за убийство Распутина, а Гучкову — за разоблачение их коллеги, шпиона подполковника Мясоедова.

Увлекшийся либеральными идеями автор обвинял весь Отдельный корпус жандармов в пособничестве кайзеру Вильгельму.