Тайны высшего света

И сколько всего сразу сошлось. Значит, уже тогда она работала на неведомого высшего с целью развести нас Бриаром подальше. Ведь все тогда произошедшее – это не столько попытка очернить конкретно Флору, нас в то время практически ничего не связывало. Кроме Дамиана. Все это действо было затеяно, чтобы очернить его в моих глазах. В очередной раз напомнить, сколько проблем несет мне, привычной к тихой и спокойной жизни, его внимание, неважно какого свойства. Именно Рина пугала меня бесконечными слухами о своем несуществующем романе с преподавателем. И потом всеми силами пыталась убедить, что счастливо встречается с ним. И ведь я велась на все! Злилась, размышляя о сплетнях, бесилась из-за того, сколько неприятностей с Флорой принес мне магистр, и разрывала сердце на части, думая, что он так быстро забыл меня. Как давно Рина была во всем этом замешана? Сколько времени следила и «наставляла на путь истинный», упорно оберегая меня от сближения с Бриаром? Теперь мне кажется, что все было так задумано с самого начала. С того самого момента, когда я только подала заявление на поступление, ко мне уже решили приставить надсмотрщика. А я-то все думала, что же такого особенного веселая и общительная Рина нашла во мне? А она просто выполняла приказы злоумышленника.

Очевидно, не я одна пришла к таким выводам, потому что Дамиан тоже резко помрачнел.

– Рина исчезла вместе с тобой, – глухо сказал он. – В тот же вечер, когда ко мне пришла Флора, заявив, что ты, серьезная и решительная, ушла с оружием на какую-то разборку и до сих пор не вернулась, исчезла и твоя соседка. От нее тоже не осталось никаких вещей и следов. При проверке все документы Рины оказались поддельными. Кто она и откуда, мы так и не узнали. Сейчас она объявлена в розыск.

Дамиан сильнее прижал меня к себе и начал потихоньку укачивать, как ребенка. Думал, что я сейчас забьюсь в истерике? Напрасно. Ее предательство я уже пережила в те несколько часов, что провалялась практически без сознания на полу библиотеки сразу после того, как сбежала. Хотя факт того, что предательство Рины длилось гораздо дольше, чем я думала, меня, конечно, потряс.

– Я не понимаю… – пробормотала ему в шею.

– Почему она так поступила? – тихо уточнил он.

– Нет, – криво усмехнулась в ответ. – Причины ее поведения меня не волнуют. Ей заплатили, и, очевидно, немало, за такую долговременную игру, и она справилась с ролью. Хотя не исключаю, что Рина идейная и следила не ради денег, а по собственному желанию и разумению. Может, за что-то ненавидит мою семью? Не понимаю одного – если злодей-высший столько лет знал, где я находилась, ведь очевидно, что нашел он меня еще в приюте, почему я до сих пор жива? Почему все эти годы я относительно спокойно бродила на свободе? Зачем нужно было так старательно уничтожать мою семью и, узнав, что один представитель все же выжил, ничего не делать с ним? Я не вижу логики в таком поведении.

– У меня есть предположение, но, боюсь, оно тебе не очень понравится, – тихо проговорил Дамиан, продолжая крепко обнимать меня.

– Какое? – настороженно поинтересовалась я.

– Ты была ему не нужна, – ответил он, вызывая во мне волну возмущения и недоумения, но сказать что-то я не успела, он продолжил: – Видимо, к тому времени, как тебя нашли, высший уже осознал, что планомерное уничтожение рода лишь заблокирует библиотеку окончательно. Поэтому решил искать другие способы, оставив тебя про запас. Я бы даже сказал, пожалел тебя, раз не посадил под замок в какую-нибудь дальнюю башню, а лишь приставил своего человека. Видимо, на всякий случай, вдруг без крови наследницы было бы не обойтись. В таком случае ему несказанно повезло, что ты осталась жива.

Я слушала Дамиана вполуха. Меня затопила не просто злость, а ярость, такая, какой я не испытывала никогда в жизни. Сначала этот гад всех убил, всех, даже меня, а потом решил искать более гуманные пути и пожалел, оставив в живых и на свободе?! Жгучая ненависть черной волной прошлась по телу, заглушая окружающие звуки, голос разума, и заволокла зрение темной пеленой. Я ничего не чувствовала, кроме непреодолимого желания убить это чудовище. Первый раз в жизни мне хотелось, чтобы он не просто умер, а чтобы мучился. Чтобы я его мучила и наслаждалась каждым мгновением его боли, освобождаясь от своей. Я отторгала мысль о том, что жива я лишь по его милости. Может, еще и мое чудесное излечение его рук дело?

Ненавижу! Ненавижу! Не-на-ви-жу!

Меня плотным коконом окутала горькая, жгучая, беспросветная ярость. Сколько все это продолжалось, даже сказать не могу. Но постепенно темнота вокруг начала расступаться, гул в ушах сменился мягким, нежным шепотом. Потом пришло ощущение чьих-то прикосновений. Твердые руки, удерживающие меня в стоячем положении, горячие губы, нежно касающиеся лица и сцеловывающие слезы с моих щек.

– Тише, тише, девочка моя. Все хорошо. Не плачь, родная. Больше тебя никто не тронет. Давай, сделай вдох. Просто глубоко дыши, – уговаривал меня Дамиан.