Тайны закрытого мира

– Великий судья! – охнул Ленди, бросая заклинание сна. – Джаф! А девушек ты зачем притащил?

– Вечно тебе не угодишь! То скучно, то грустно, то одиноко, а то – зачем девушек принес!

– Шутишь? – подозрительно уставился на друга маг. – А того не знаешь, что это дочери Вандерса.

– Теперь знаю, о великий кладезь знаний, полезных и не очень.

– Так все-таки – зачем?

– Вот не поверишь, наимудрейший и наизобретательнейший! Сам пытаюсь понять: и зачем они мне? Нет, не нужны. Может, тебе нужны?

– Да они мне во внучки годятся!

– Так бы и сказал, что тебе старушка требуется, я бы подыскал. Значит, этих можно выбрасывать?

– Джаф! Перестань кривляться! Куда ты их выбросишь? Назад ведь не доставишь?

– Ты и сам знаешь, что нет, о наимудрейший, но в ближайший мир попробую добросить.

– Шут балаганный. Хватит веселиться, начинай создавать дом – будем гостей размещать. Не валяться же им всем в траве?

– А почему бы им и не поваляться? Ты разве не видишь, что там творится?

– Где?! – Ленди резко обернулся… и так и сел, прямо в подставленное вовремя кресло. – Великий судья, а это все откуда?

На полянке стояла странная стальная клетка, надежно защищенная от солнечных лучей непрозрачной крышей, а в ней мирно спали четверо закованных в поблескивающую чешую людей. Их покой охраняли четыре смотревшие в разные стороны жуткие зубастые головы, бдительно посверкивающие желтыми круглыми глазами с поперечными зрачками.

В этот раз я просыпалась медленно, точно зная, что именно просыпаюсь. Постепенно вспоминала, как мне делали промывание на краю пропасти, как вливали зелье, как веселился над моей головой дух. Это был именно его голос, теперь я была уверена, и значит, я сама почему-то пришла сюда… Наверное, потому, что не нашла в памяти ни одного настолько же пустынного мира, другого объяснения пока придумать не могу.

И тут в мое неспешное пробуждение яркой вспышкой ворвалась обжигающая счастьем мысль: я живу!

Господи, как чудесно! Живу, дышу и даже вроде нигде ничего не болит…

Я распахнула глаза и тотчас убедилась, что вокруг светло, пахнет цветами и утренней свежестью. Да и вообще воздух непередаваемо вкусный, как будто я где-то в далеких, забытых цивилизацией горах. Необычную крышу над своей головой я рассмотрела в последний момент, сначала изучала странную решетку, окружавшую место моего ночлега со всех сторон. Очень знакомую решетку, между прочим.

– Дракоша? – сказала я и села, окидывая взором то, что находилось за пределами решетки.

А там находилась довольно живописная природа – деревья, кусты, цветы, вершины скал за деревьями и прямо передо мной – ступени из светлого камня, ведущие на широкое крыльцо-веранду. И на этой веранде стоял стол, легкие белые стулья и самовар.

При виде самовара мой организм встрепенулся, сделал стойку, как гончая при виде зайца, и все остальные чувства тоже вдруг резко проснулись… Черт… Дэс!

– Дракоша тут, охраняет. – Мне в лицо с бабушкиной заботой заглядывала желтоглазая морда. – Таресса здорова?

– Да я-то здорова, – простонала я, оглядывая свои покрытые чешуей руки и белое незнакомое шерстяное одеяло, – а вот Дэс…

– Дэс здоров, – уверенно сказал дракоша, – спит. И Аля спит. И Тэннели спит.

Но я уже сама разглядела, что под одеялом слишком много ног для меня одной, повернулась в одну сторону – чешуйчатые лица, в другую – тоже. Но вот черты того лица, что справа, я не перепутаю ни с кем, даже под такой защитой.

– Дракоши, всем краткая версия кольчуги.

Стальные чешуйки расступились, поползли в стороны, открывая лицо любимого. Нахмуренное, почти сердитое… Наверняка он засыпал вовсе не с радостью.

– Его усыпили, – спокойно объяснил еще один знакомый голос, – сначала заклинанием, потом зельем.

– Доброе утро, Ленди, – с чувством сказала я, на несколько секунд отрываясь от созерцания дорогого лица. – Спасибо тебе огромное. А долго он будет спать?

– Я могу разбудить хоть сейчас, но считаю, что с этим можно не спешить. Может, сначала сходишь умыться или позавтракать? – задумчиво сказал он и сразу же успокаивающе добавил: – Однако сделаю так, как ты захочешь.

– Нет, Ленди. К черту умывание! Он ведь даже во сне переживает – смотри, какое лицо… Буди!

– Твое слово – закон, – согласился маг, и мне показалось, что в его голосе проскользнуло удовлетворение.

Подозрения, что его вопросы были просто маленькой проверкой, возникли в моем сознании и сразу утонули под наплывом других, более ярких и волнующих чувств. Лицо Дэса по мере того, как он просыпался, мрачнело все больше, и я поторопилась положить ему на щеку ладошку, погладить именно так, как нравилось мне, бережно и нежно.

Он нахмурил брови и распахнул злые, как у разъяренного зверя, глаза, уставился на меня ненавидящим взглядом…

И вдруг растерялся, стал похож на недоверчивого, обиженного ребенка, обнаружившего, что его разыгрывают.

– Дэс, – больше молчать я не могла. – Дэс! Как я тебя люблю…

– Я в раю? – хрипло спросил он, рывком садясь и стискивая меня с такой силой, что кольчуга оказалась вовсе не лишней. – Томочка, солнце мое, скажи, что ты не снишься!