Тайные общества Черной Африки

Одно из самых впечатляющих выступлений барабанщиков, когда-либо имевших место в Западной Африке, было устроено по приказу султана Сокото, когда через его владения в Нигерии строилась дорога, дабы губернатор, сэр Фредерик Лугард, мог нанести ему визит. На строительство дороги султан направил десять тысяч человек, и в каждой группе был барабанщик. На одном участке строительства все рабочие собрались, чтобы разбросать кучу песка по высохшему руслу реки. С ними были пятьсот барабанщиков, дирижером у которых был человек с военным барабаном. Они отстукивали на своих барабанах безупречный ритм, и рабочие выполнили свое задание в рекордное время.

Некоторые из современных способов применения барабанов изобрел уже белый человек для удовлетворения своих собственных нужд. Так, миссионеры собирали свою паству посланиями, передаваемыми барабанами. Типичный пример этого привел священник католической церкви, который создал фермерское поселение и хотел созвать соплеменников тамошних жителей из отдаленных мест, чтобы те спустились вниз по реке и помогли выжигать траву. И они пришли в нужное время и соответствующим образом экипированные.

Один молодой канадец, который в межвоенные годы добрался из Каира до Кейптауна за пять месяцев (потратив при этом всего двадцать фунтов стерлингов), описал еще одно остроумное применение барабанов. Он проходил в Бельгийском Конго через участок в десять миль, по которому строилась новая дорога. По ней могла проехать по ширине только одна машина, и поэтому рабочие-туземцы вдоль дороги поставили барабанщиков, чтобы те давали сигнал о прохождении по ней машины.

Торговцы используют барабаны для обмена информацией с отдаленными лавками. Одному из них удалось сообщить своему коллеге, что пришла телеграмма, в которой его просили отправиться в Лондон первым же кораблем. Ему, конечно, пришлось адаптировать текст, и из «лайнера» сделать «одно большое каноэ». А «Лондон» на язык барабана можно было передать лишь как «большая деревня, которая принадлежит белому человеку за большой водой».

У автомобилистов в некоторых пустынных районах Африки имелись свои причины быть особенно благодарными барабанщикам. В конце 1950-х годов двое братьев-французов наладили транспортировку грузов на автомобилях в районе Стенливиля. Один из них однажды проколол шину в сотне километров от этого города, и оказалось, что он не может обойтись без посторонней помощи. Его брат прибыл на следующий день с «новым колесом», о котором было сказано в послании, переданном барабанщиками.

Бывали и о более серьезные происшествия, когда гораздо более сложные послания отправлялись по «лесному телеграфу». Двое профессиональных охотников на слонов как-то поссорились с наглым вождем и стали опасаться за оставленные в лагере ниже но реке ружья и слоновую кость. О затруднительном положении, в которое они попали, было сообщено в «разговоре на барабанах», и их имущество спрятали дружественно настроенные туземцы до того, как его смог захватить этот вождь.

Барабаны не могут выразить какой-нибудь определенной идеи или передавать имена, с которыми туземцы незнакомы. Нельзя вызвать на связь, допустим, мистера Симпсона до тех пор, пока Симпсон не получит туземное прозвище. Барабанщик смог бы, возможно, преодолеть трудности, выстукав эквивалент в виде «Шимишоно» (так туземцы произносят фамилию «Симпсон»). Но его задача была бы гораздо проще, если бы господин Симпсон носил очки и прихрамывал при ходьбе, ибо в этом случае любой туземец в радиусе сотен миль слышал бы об этом человеке.

Капитаны речных пароходов на Конго с помощью барабанов отправляют сообщения каждый день. В качестве топлива на колесных пароходах используются дрова, и барабаны сообщают на бункеровочные станции вдоль реки о том, когда прибудет судно и сколько дров будет ему необходимо.

— Мое первое личное знакомство с сигнальными барабанами произошло во время путешествия на пароходе по верхнему Конго и чем-то напоминало театральное представление, — вспоминает Л. Грин. — Мы остановились у небольшой фактории, когда дело уже шло к вечеру. Серый и едкий дым от дюжины костров плыл над нашими палубами в то время, как пассажиры-африканцы готовили на берегу свою сушеную рыбу. «Здесь мы останемся на ночь», — спокойно объявил капитан-бельгиец, когда мы сидели с ним под двойным навесом, потягивая холодное пиво.

Затем послышалось слабое «топ-бум-топ», которое неслось по золотой поверхности реки благодаря дыханию вечернего ветерка. «Сигнальные барабаны», — сказал капитан. Минутой позже перед ним возник чернокожий матрос, быстро говоривший что-то по-французски.

«С нами разговаривали барабаны, — сказал мне капитал. — Нас ждут ниже по течению—там белый человек с женой и ребенком, они больны и спешат в больницу в Альбертвиль. Дай Бог, чтобы мы не сели на песчаную отмель во тьме, ибо нам нужно плыть двадцать миль, чтобы подобрать их».