Тайные общества Черной Африки

В многочисленных памятниках бушменской наскальной росписи запечатлены приемы охотничьего колдовства. Изображены животные в движении, окруженные множеством мелких черточек или опутанные тонкой нитью. По мнению французского исследователя Виктора Элленбергера, тщательно изучавшего наскальную живопись бушменов в Басутоленде и собиравшего сведения о ней у самих бушменов, эти черточки и нити должны были играть роль магических сетей и задерживать дичь, подставляя ее под удары охотников.

В религии бушменов четко выступают черты тотемизма. Видимо, к этому кругу представлений относятся имеющиеся в наскальной живописи изображения пляшущих человеческих фигур с головами животных. Они отличаются от известных сцен охотничьей маскировки: стадо страусов и подкрадывающийся к ним охотник, держащий в одной руке палку, увенчанную головой страуса, а в другой — лук и стрелы; охотник, покрытый шкурой антилопы, и т.п. Но наряду с этими явными изображениями охоты имеются и другие сцены, в которых человеческие фигуры с зооморфными головами запечатлены в пляске, без всякого оружия и вне соседства с животными. Очевидно, это ряженые лицедеи, представляющие сверхъестественных предков, полулюдей-полуживотных. Подобный обряд ныне утерял свой ритуальный характер и трансформировался в игру.

Присутствуют и другие образы и обряды, весьма близкие к тотемическим. В наскальной живописи имеются изображения фантастических животных, напоминающих быка. По сообщению этнографа Д. Блик, старые бушмены объясняли это изображение как воспроизведение фантастического дождевого быка. В мифе также выступает дождь в образе быка; он похитил самку-газель, а затем был застрелен одним из мифических первых людей. У современных бушменов сохранилось представление о дожде как о некоем сверхъестественном существе, имеющем облик быка, живущем в яме, где накапливается дождевая вода. Когда это существо выходит из ямы, начинается дождь. Один из основных обрядов вызывания дождя состоит в том, что колдун якобы вытаскивает этого «быка» на поверхность земли и старается протащить его по возможно большему пространству, что должно повлечь за собой орошение этого пространства дождем. Змеи и лягушки, обитающие вблизи ям, где скопляется дождевая вода, также считаются принадлежащими дождю, их нельзя убивать.

Пережитки тотемических обрядов можно видеть в играх бушменов: девушки изображают черепах, передвигаясь на четвереньках, с прижатыми к корпусу вывороченными руками и ногами. Одна из них представляет самку. Вторая, изображающая самца, принюхивается к се следу, догоняет ее и взбирается на спину первой; они изображают спаривание черепах. Другая игра состоит в том, что девушки представляют совокупление антилоп.

С тотемизмом связана и центральная фигура религии бушменов — Ц’агн, воплощением которого считался кузнечик-богомол (Mantis rcligiosa). Авторы XVIII века называли это насекомое «готтентотским богом». Однако оно занимает гораздо более видное место именно в религии бушменов, и, очевидно, от последних этот образ был заимствован готтентотами.

Вокруг кузнечика-Ц’агна группируется цикл мифов, в которых наряду с ним выступает его жена — крольчиха, его сестра — голубая цапля и члены его семьи — молодой кузнечик, дикобраз, а также звезда, радуга. И животные и небесные светила были первыми людьми. Ц’агну приписывается превращение этих людей-животных в настоящих людей, в бушменов.

У некоторых бушменских племен Ц’агау приписывалась сила управления дождем, и он был объектом культа. Во время засухи все взрослые члены общины, мужчины и женщины, пели и плясали всю ночь. Плясали до полного изнеможения, так что некоторые падали навзничь на землю, и у них из носа начинала идти кровь. Упавших помещали в центр хоровода, вокруг них возобновлялась пляска, они считались особенно близко связанными с Ц’агном. К нему взывали: «О, Ц’агн! О, Ц’агн! Разве мы не твои дети, разве ты не видишь нашего голода? Дай нам пищи!». С подобными заклинаниями-молитвами обращались и к луне, и к звезде Канопус, появляющейся в стране бушменов перед началом дождливого сезона. Луну представляли в образе старика, а солнце — в облике молодой женщины, его жены.

Кроме Ц’агна и группирующихся вокруг него мифических персонажей, в представлениях бушменов фигурировали другие образы. В верованиях племен нарон и ауэн выступало сверхъестественное существо Хише, живущее на востоке, которое появлялось во время инициаций мальчиков. Считали также, что от Хише зависит размножение дичи; в нем видели покровителя охоты.